Увидеть солнце. Сергей Москвин

майке, и босая. Возможно, это начальник караула приказал изъять у нее верхнюю одежду и обувь, но, скорее всего, свитер и дорогие кеды просто приглянулись кому-то из стражников.

      – Вот, лампу тебе принес, – пробормотал Сергей – не зная, как начать разговор. – А то тут крысы лезут… В темноте.

      Девушка в ответ только усмехнулась, не спуская с Сереги цепкого, подозрительного взгляда.

      – Трогательно. Последнее желание приговоренного? Я бы не этого попросила.

      – Не бойся, – зашептал Сергей, чтобы стражник за дверью, чего доброго, не услышал его. – Я помогу тебе. Договорюсь с судьями… Тебя отпустят.

      – И что я буду тебе должна за такую милость? – девушка натянуто улыбнулась. – Перепихнуться с тобой?

      – Зачем ты так? Я правда хочу тебе помочь. Мой отец начальник службы безопасности и председатель суда. Сейчас его здесь нет, но он скоро вернется на станцию, и я попрошу его, чтобы…

      Он не договорил: девушка покачала головой и расхохоталась: негромко, горько, до слез на глазах. Страшно.

      – Твой отец полковник Касарин? – спросила она; нехорошая улыбка словно примерзла к ее губам.

      – Да. Что тут смешного? – насупился Сергей.

      – Да то, что он тут же прикажет вздернуть меня, едва ты заикнешься ему обо мне!

      – Ты не знаешь моего отца!

      Девушка снова широко улыбнулась, обнажив ровные, белые зубы.

      – Это ты его не знаешь. Всему метро известно, что полковник Касарин – настоящий зверь. Жестокий, как…

      – Мой отец… Не такой! – Сергей вспыхнул, замахнулся на воровку, но поперхнулся своими словами и сдержал руку.

      Что бы ни говорила воровка о его отце – если Серега сейчас ударит ее, он уподобится всем тем, кто собирался вздернуть девчонку, не разбираясь даже, зачем ей понадобились лекарства. Повинуясь внезапному импульсу, он взялся за ее запястья – и расстегнул стягивающий их ремень.

      Девушка изумленно уставилась на него:

      – Зачем ты это сделал?

      – Тебе же… было больно, – пожал плечами Сергей, пряча глаза.

      Она смерила его взглядом с ног до головы и покачала головой:

      – Вот уж не думала, что у Касарина сын такой слюнтяй.

      – Почему… – побагровел Сергей, но девушка не дала ему договорить.

      – Потому что это глупо! Твой отец не стал бы церемониться с воровкой. Он прикончил бы меня прямо на месте без всяких разговоров. И это правильно! Так и должен поступать мужчина. Можешь убить врага – убей! И нечего распускать сопли!

      Сергей опешил:

      – Я… не могу. Жалко же…

      Девушка с вызовом вскинула голову:

      – Жалость – удел слабаков и слюнтяев! Зачем меня жалеть? Зачем позволять мне жить? Чтобы я состарилась, превратилась в больную, никому не нужную старуху и клянчила милостыню, пока не сдохну в какой-нибудь сточной канаве? Нет, спасибо. Такого будущего мне не надо! Уж лучше быстро умереть молодой и здоровой, чем гнить от болезней и околеть старой каргой!

      Сергей изумленно уставился на незнакомку. Не похоже