“Смотрите, кто пришел!” и другие пьесы. Владимир Константинович Арро

это… Засраку. К чему это?..

      Первый. Засраку!.. (Смеется).

      Хохочут оба.

      Первый (серьёзно). Ну, так а ты чего ждал?

      Второй. Не надо мне ничего… Не ждал и не жду…

      Первый. Ладно, ладно… Еще немного и уйдем!

      Второй. Бодал я эту демократию.

      Первый. Мы будем сами себе хозяева.

      Второй. Проживу без свободы. Была бы воля. Мне и воли хватит…

      Первый. У нас все впереди. И небо в алмазах, и нос в табаке. А воли столько – хоть солИ.

      Второй. Костюмы, как из помойки.

      Первый. Вычистим.

      Второй. Рубашки, как… половые тряпки!

      Первый. Постираем.

      Второй. Нам и до дому в них не дойти – воняет.

      Первый. А мы и не пойдем.

      Второй. То есть, как это?

      Первый. В баньке решил помыться? Ишь ты, какой чистоплотный. А место – займут.

      Второй. Кто?

      Первый. Да мало ли артистов шатается. На вокзалах – поют. В электричках – поют. В пивных – поют. А куда им деться? Ленконцерт, говорят, разогнали. Эстраду – к чертовой матери. Нет, за место надо держаться.

      Второй. Так что нам теперь – здесь ночевать?

      Первый. А что ж, раз напали на золотую жилу.

      Второй. Хороши старатели. Золотари!

      Первый. Нас здесь приняли. Мы востребованы.

      Второй. А в говне?

      Первый. Боже ты мой!.. Ну, называй это по-другому. Социально ангажированы. То же самое.

      О стол шмякается тухлое яйцо.

      Второй. Сволочь какая.

      Первый. Не огорчайся. За нами духовность. Культура-а!.. (Зевает.)

      Певцы зевают, потягиваются. Роняют головы на стол. Темнеет.

      Раннее утро. Артисты просыпаются, вылезают из подвала. Во дворе чирикают воробьи, курлычат голуби, шаркает метла дворника. А также скворчит яичница.

      Второй. Слышишь, Савельев?.. (Принюхивается, жмуря глаза).

      Первый. Что?

      Второй. Скворчит! Яичница на сковородке.

      Первый. Где?

      Второй. Там же.

      Первый (подумав). С беконом?

      Второй. Пожалуй, с беконом.

      Первый. Значит, свежие – себе, а протухшие – нам?

      Второй. Ты думаешь, он сам себе ее жарит?

      Первый. Ну, что ты, кухарка. Он – барин. (Показывает, как сидит барин в ожидании завтрака.)

      Второй. Он – говно.

      Первый. Нехорошо так о своем меценате. (Громко, подобострастно.) Доброе утро!.. Нет ответа… Доброе утречко!.. (Молчание.) Ну что ж, приятного аппетита…

      Настраивают инструменты. Сверху выливают ночной горшок.

      Второй. Моча?

      Первый (удовлетворенно). Во всяком случае, не говно. (Равнодушно.) Ночной горшок, должно быть.

      Второй. С утра издевается.

      Первый. А мы ему – бодренькое! Седьмой номер! (Отбивает такт.) Начали!

      Вместе. По улице ходила

      большая крокодила.

      Она, она –

      голодная