Конец империи. Вячеслав Александрович Яцко

этот фанфарон? Да все в своём дворце в Потсдаме. Если будет на то Господня воля, это он, Ники скоро будет там ужинать!

      – Ваше императорское величество! – воскликнул Трупп, указывая на упавшую ворону.

      Неизвестно откуда взявшийся здоровенный кот незаметно подобрался к вороне и уже начал её потрошить, вцепившись в горло.

      Ники немедленно приложил ружьё к плечу и начал целиться.

      "Прямо как германец", – промелькнуло у него в голове. Серым окрасом и круглыми ушами кот действительно смахивал на немецкого пехотинца в серой шинели и каске с рожками по бокам. Как будто что-то почувствовав, кошара оторвался от добычи, повернул голову и посмотрел прямо на охотника круглыми жёлтыми глазам. Ники нажал на позолоченный язычок спуска. К его удивлению выстрела не последовало. Император отнял ружьё от плеча и растерянно посмотрел на него. Камердинер, переломив ствол запасного ружья, быстро запихивал туда гильзу, взятую из патронной сумки. Кот, вцепившись зубами в крыло, потащил птицу к дереву; полуотгрызенная голова вороны болталась на тонкой полоске кожи и волочилась по снегу, оставляя красные пятна. Трупп, наконец, защелкнул ствол и подал заряженное ружьё Ники. Однако было поздно: кот уже скрылся за толстым стволом дуба. Его довольное урчание было слышно за три десятка саженей.

      Император, недолго думая, перемахнул через снежный бордюр и устремился к дубу, проваливаясь почти по пояс в сугробы. Камердинер и охранники последовали за ним. Щуплый царь в короткой тужурке уверено обставлял тяжеловесных охранников и долговязого камердинера, которые увязали полами длинных пальто в рыхлом снегу.

      За несколько саженей до дуба царь вдруг исчез из вида и в тот же миг раздался выстрел.

      Охранники остановились и выхватили револьверы, усиленно озираясь по сторонам.

      "Где царь? Если просто упал, почему не встаёт? Неужто подстрелили крамольники?", – в панике думал старший из них. Другой охранник ничего не думал, просто изготовившись стрелять. Стрелять, однако, было не в кого.

      Камердинер, удвоив усилия, продолжал упорно продираться свозь снежные залежи. "Наверное, споткнулся и упал…зашибся, не дай бог"

      Приблизившись к дубу, Трупп увидел Ники на дне глубокой ямы, из которой несло запахом кислых щей. Царь стоял, погрузившись по пояс в бурую массу, держа в поднятой руке ружьё.

      – Вытащите меня отсюда! – потребовал император и протянул ружьё.

      Трупп, наклонившись, попробовал схватить ствол, но было слишком глубоко.

      Подбежали охранники.

      – Силос, – потянув воздух носом, уверенно заявил старший. – Не беспокойтесь Ваше императорское величество, сей момент Вас достанем!

      В его голосе слышалось облегчение. Было ясно, что царь провалился в силосную яму, вырытую кем-то из служителей фермы, никто на него не покушался, ничего с ним не случилось. А выстрелил он сам, когда падал, случайно нажав на спусковой крючок.

      – Давай, Петро, подсоби его величеству, – дал старший распоряжение.