Вселенная в нас. Александр Олегович Десятков

ега,

      Стать вечностью там, где нет слов "беготня", "суета".

      Нет ничего родней, чем простая медлительность.

      То, чего хочу я, на другие мечты не похоже:

      Смаковать все моменты, растягивая их длительность,

      Ощущать каждый миг, разве может быть что-то дороже?

      Струна

      Есть такая струна: она сделана не из железа,

      Не из стали: багряным окрашена, ведает временем.

      И покуда звучит, еще есть ощущение рези,

      Тонкой линии, режущей свет, предвещающей тление.

      Есть такая игра: на гитарную партию судеб

      Наносить красной краской ничтожные нотки событий.

      Ускоряется темп, но чего-то уж больше не будет.

      Все быстрей, все сложней переход между нитями, нитями…

      Но вибрация – лишь миллиметры колеблящей силы,

      Нисходящая, тает, стремится к нулю, вникуда.

      Все проходит. Игра прекращается, все, что крутилось.

      Выпрямляются струны, нотный лист размывает вода.

      Есть таинственный звук: на секунду затишье. На годы —

      Остается высокий, не меняющий высоты,

      Тонкий гул, приговор к исполнению кары свободой,

      Неосознанной мысли, что где-то остались мечты.

      Так мечтай же! Стремись! Сделай так, чтоб за гробом стоящим

      Страшно не было знать, что струна распрямилась не в такт.

      И с улыбкою после игры притворись просто спящим.

      И поверь: это не эпилог. Это только антракт.

      Четыре долгих часа

      Четыре долгих часа между мной и закатом,

      Соединенным сердцам играет танго судьбы.

      Непережитые сны перебивает стаккато,

      Никто не знает, что ждет на том конце волошбы.

      Несется кровь по дорогам заузловавшихся жилок,

      И пульс растет, и стремится дойти до конца:

      Мы в нашей страсти допустим еще много ошибок,

      У нас на это еще четыре долгих часа.

      Падений в пропасть с тобой мы бояться не станем,

      На то и дали нам время и вечную синь:

      Бояться – стыдно, ведь только балансы на грани

      Собой составят потом неиллюзорное "жизнь".

      Такая химия вечна, такая страсть непреложна,

      Такие танцы порой даже сводят с ума,

      И пусть когда сядет солнце, мы вспомним: все можно,

      И молчаливо дорогу нам обозначит луна.

      Моя доля

      Знаешь ли ты о моей болезни,

      Знаешь ли ты о моих муках?

      Как много тебя в душе-бездне,

      И мало тебя – в часах-скуках..

      Надеюсь случайно тебя встретить:

      Живое видение слаще боли.

      Я спрячусь, тебе меня не заметить,

      Хоть имя твоё – мои пароли.

      Я не пущу тебя в мою хижину:

      Там слишком много твоих образов.

      Взглядов твоих, на стене выжженых,

      Мыслей, в черную дверь вкованных,

      Прикосновений, и снов, и боли,

      Что я терплю, тобой изувечен.

      Может быть, это – моя доля,

      Живя тобой, избегать встречи?

      Взрослые мысли

      Когда в голову лезут взрослые мысли,

      Ребенку становится очень страшно.

      И время все тянет в далекие выси,

      Вдали исчезает все то, что важно.

      Первая ложь тихо ранит душу.

      Осталось бы сердце таким, как было!

      Вперед – далеко не всегда значит лучше.