Девятый ангел. Татьяна Корсакова

одежде, с крепко-крепко зажмуренными глазами и наушниками в ушах. Наушники пришлось выдернуть, а девчонку встряхнуть, чтобы пришла в себя. Сначала встряхнул, а потом запоздало подумал, что зря. У нее могут быть раны или переломы.

      Переломов не оказалось. Он, конечно, не великий спец, но ведь стоит она на своих ногах, и руками машет вполне активно, и глазами хлопает. А глаза красивые – синие, с темным ободком, словно отфотошопленные. Глаза красивые, а взгляд такой, словно там, на дне оврага, она увидела привидение.

      Вот только не привидение…

      Почему он ей поверил? Павел и сам не знал. Захотелось приключений? Может, и захотелось. Да и не верил он! До тех пор не верил, пока не спустился в овраг, пока не увидел сначала руку, а потом истерзанную спину с крыльями…

      В тот момент он тоже почти поверил в привидения. Или в ангелов. Мертвых ангелов. Вот только эта лежащая лицом вниз девушка не была ангелом, и крылья ее оказались ненастоящими. Проволока… Тонкая, почти изящная работа. И налипшие на нее листья, словно перья…

      Убраться бы отсюда как можно быстрее! Потому что тут, на дне мира, дышать вдруг стало тяжело, словно воздух здесь был разреженный, как в горах. Но Павел не убрался. Он, идиот такой, ткнул подобранной веткой в ворох прелой листвы. И ветка за что-то зацепилась. Он потянул и вытянул… Еще одно проволочное крыло. Уже не такое блестящее, тронутое ржавчиной, но все равно красивое. Было бы красивым, если бы он не знал, к чему оно крепится.

      А ноги вдруг потеряли опору и заскользили вниз, прямо туда, к мертвым ангелам. И если бы не страховочная веревка, он бы, наверное, запаниковал, как та синеглазая девчонка, что осталась ждать наверху. Ему тоже нужно наверх, потому что в легких совсем не осталось воздуха.

      Полицию они ждали полчаса. Сидели, прижавшись друг к другу плечами, слушали музыку, каждый в своих наушниках. Разговаривать не получалось, все разговоры неминуемо свелись бы к тому, что они нашли на дне оврага.

      Сначала им не поверили, но проверить все равно решили. В овраг спустилось сразу несколько человек. Спустились и увидели всё собственными глазами. А дальше все резко ускорилось. Их с Юлькой допрашивали сначала вместе, потом по отдельности. Потом в овраге появилось еще больше людей в форме: полицейские, спасатели, криминалисты. Их было так много, что широкая терраса неожиданно показалась узкой, как горная тропа. И про них с Юлькой все словно бы забыли, не до них стало.

      Начало смеркаться, и на дне оврага зажглись мощные переносные фонари. Сюда, в овраг, уже стекались любопытные. Слухи и сплетни в маленьком городке разлетаются быстро. Слухи разлетаются, любопытные слетаются. Один вон рвется. Дикий какой-то, расхристанный, в байкерской экипировке. А Юлька вдруг сжалась, попыталась спрятаться Павлу за спину.

      – Кто это? – спросил он вполголоса.

      – Это Макс. Мой… дядюшка.

      На доброго дядюшку байкер ну никак не походил. Да и рвался он не к любимой племяннице, а к краю оврага. Отшвырнул сначала одного полицейского, потом другого, ломанулся вниз. Без всякой страховки ломанулся.

      Испуганно вскрикнула Юлька, прижалась