Сезон. Виталий Викторович Воронин

идиотов хватает.

      Далее он поведал о местной молодежи, которая возит из окрестных лесов весь железный военный хлам и сдает его в райцентре в чермет.

      – Бывает, подрываются, когда снаряды раскручивают. А мне такие ЧП ни к чему. Мне до пенсии два года осталось.

      Он грустно посмотрел на пустую бутылку и тяжело поднялся из-за стола.

      – Все, поехал. Ночевать у деда оставайся. Он не откажет. Поздно уже, да и выпил ты.

      Когда за окном затих шум двигателя УАЗика, я спросил у деда:

      – А что, у вас тут молодежи заняться нечем, кроме как железки из леса таскать?

      – Чем – же тут займешься родимый? – пробурчал дед, – колхоз развалился, ферму и МТС закрыли, коров порезали. До райцентра почти сто километров. Вот и тянут, кто что может, пьют да морды, бьют друг другу. Я то, что у меня пенсия, а молодым кто не уехал, откуда деньги брать?

      Он вздохнул и бросил на лавку старый залатанный матрас.

      – На-ка вот постели себе.

      Я лежал на узкой лавке с открытыми глазами, заложив руки за голову. Луна, пробиваясь своим светом сквозь немытое оконце, таращилась из-за туч. В голову лезли всякие мысли возвращавшие к городской жизни.

      Завтра домой. А что дома? Работа, да пустая квартира одинокого сорокалетнего мужика.

      Потом пришел тяжелый сон, больше похожий на бред. Я стою в глубоком раскопе, с черными человеческими костями и черепом. Пытаюсь засыпать их, кидаю землю лопатой, но раскоп обваливается на меня и тяжелый пласт земли давит на грудь. Ужас охватывает все существо до дрожи. Но тут приходит осознание того что это сон и от радости я просыпаюсь весь в поту.

      На моей груди сидит черный кот, с наглой круглой мордой перебирая лапами, мурлычет и внимательно смотрит мне в глаза.

      – Тьфу, черт будь ты неладен!

      Сбрасываю его с себя дрожащими руками. Кот обиженно фыркает и вьется под ногами деда, который возится с дровами у печки.

      – Правильно Черныш буди его, – ухмыляется он.

      Наскоро умывшись и попив чаю, прощаюсь с дедом, завожу свою колымагу «Гранд Чероки» 90 года и трогаюсь по разбитой проселочной дороге.

      Ну, вот и все. Теперь домой.

      Глава 2. Один в городе

      Пулемет бронетранспортера беззвучно выплевывает огонь. Одноэтажный кирпичный дом объят пламенем. Фигуры в бронежилетах и шлемах, прячась за разрушенным каменным забором, стреляют, а затем кидают гранаты в оконные проемы. На земле растерзанное взрывом тело, рядом обугленный автомат.

      – Па, ну что ты смотришь?! Надоели эти новости, да еще без звука!

      Дочь выдергивает из-под моей руки телевизионный пульт, переключает канал.

      Теперь на экране скачут какие-то мультяшные персонажи непохожие на людей.

      – Ты когда приехал? – доносится из кухни ее голос сквозь шум воды и бряканье посуды.

      – Вчера, – говорю я себе под нос и снова переключаю на канал новостей.

      – Что? – заглядывает она в комнату, вытирая мокрые руки о передник.

      – Вчера, – опять бубню я, прибавив громкость телевизора.

      В