Чувствуй себя как дома. Мария Британ

ни радуются, грустят, ненавидят. О, ненавидят они по-особенному. И если ты гребаный турист, читающий мой дневник и блуждающий по обломкам свихнувшегося дома, знай: ты на две трети покойник, Вячеслав. Ты же не против, если я буду называть тебя Вячеславом? Мое любимое имя!

      Надеюсь, тебе нравится.

      Ты по-прежнему здесь? Дай угадаю: ты идиот. Нет? Тогда все хреново. Двери закрыты. Ключи похоронены. Окна заколочены. Поздравляю, ты попал в ловушку. Этот дом – могила. У него слишком прочные стены – ты не пробьешь их, и чересчур хрупкие потолки – пара булыжников проломят тебе череп.

      Твоя кровь смочит страницы моего дневника. Чернила расплывутся. Моя история умрет в твоих эритроцитах. Чтоб тебя.

      Не ожидал, что сдохнешь?

      Если ты читаешь это, я тоже не ожидал.

      Ищи его сердце, Вячеслав. Не медли. Вдруг оно тикает где-то поблизости, за холодильником, облепленным наклейками из упаковок жвачек? Ты успеешь.

      Я всегда успевал.

      Когда найдешь часы с выгравированной под циферблатом надписью Zahnrad, разбей их. Вытащи батарейки. Залей кровью. Сделай так, чтобы они навечно заткнулись.

      У тебя будет ровно минута на спасение. Шестьдесят секунд. Не больше. Не меньше. Дом пунктуален.

      Подумай, сколько шагов тебе понадобится, чтобы выбраться через дверь у окна?

      А через ту, что около шкафа?

      Или у тумбочки-развалюхи, где ты нашел чьи-то череп и туфли?

      Найди кратчайший путь. Слыхал об алгоритме Дейкстры[2]? Вообрази, что до крыльца тебе идти миллиарды лет. Рассчитывай ходы в комнатах. Выбери минимум.

      Задачка на пять баллов и жизнь в подарок. Ошибешься – сгоришь вместе с домом.

      Это несложно.

      Я ошибся всего раз.

      Найди кратчайший путь или шипи на сковороде.

      Представь: жена звонит тебе и щебечет, что ты выиграл в любимой лотерее. Но на кой тебе эти деньги, если ты скоро поджаришься?

      Надеюсь, уяснил.

      А сейчас – вперед.

      Попытайся спасти мою историю.

* * *

      Я скольжу пальцами по шершавой кирпичной стене. Мне пять. Я люблю игрушечную железную дорогу, подаренную батей на день рождения. Это же улет! И пусть паровоз по ней не ездит. Пусть он с браком. Я едва уломал матушку, чтобы она его не выкидывала и не меняла.

      А еще я люблю предков. Пинать камни. Пугать всех вокруг и нырять в волны.

      Я хорошо плаваю.

      Матушка переживает, что со мной не дружат сверстники. Я объясняю ей – зря.

      Дома́, хоть и не сверстники, но тоже ничего.

      Не помню, когда это началось. Но раньше, чем я научился говорить.

      Матушка водит меня к врачу. Тот показывает картинки, а я замечаю не то, что следует обычному мальчику. Да, чудовище. Да, с тремя желтыми глазами на каждой из голов. Если бы оно жило в нашем доме, его морды выглядывали бы из окон чердака. Вот смеху-то было бы! Я бы кормил его блинчиками.

      Матушке не нравится мое воображение. Она его удалит, точно. Поэтому мне страшно к ней приближаться, когда она держит нож. По ночам матушка жалуется бате, что со мной что-то не так.

      Если честно, я боюсь. Вдруг она выгонит нас с бракованным паровозом из дому? Интересно, есть ли пункты обмена детей?

      Однажды за завтраком матушка цапает меня за запястье и просит, чтобы я никому не говорил о друзьях-домах. Наверное, боится, что я буду выглядеть странно.

      Я обижаюсь на матушку, и дом обижается вместе со мной.

      Со стола падает стакан. Матушка уверена, что пихнула его локтем.

      Но я в курсе: это дом грустит. Дом хочет дружить с ней. А она – нет.

      Его сердце в подобные моменты тикает чаще обычного. Предки удивляются, почему часы спешат, и возвращают стрелки обратно.

      Дому больно. Он плачет – протекает крыша. Всегда – хоть чини, хоть не чини.

      Ты до сих пор здесь, Вячеслав? Неужто не нашел часы?

      Тогда читай вслух. Поднимись и постарайся не задохнуться. Хрусти лопатками, не опускай глаза. Вот так. И подбородок – выше.

      Не бойся смерти, пока она не скажет: «Здравствуй. Как поживаешь?»

* * *

      Мне шесть. Матушка бросила попытки сделать меня нормальным. Не обращает внимания, как я жмусь к стене и что-то бормочу. Ну и ладно. Зато со мной дружат протекающая крыша и половицы.

      Я спрашиваю у дома:

      – Как жизнь?

      А он отвечает:

      – Отлично.

      Спрашиваю:

      – Почему я?

      А он отвечает:

      – Ты славный малый.

      Спрашиваю:

      – Я случайно не псих?

      А он отвечает:

      – У тебя просто протекает крыша.

      Не бойся безумия, пока оно не скажет: «Здравствуй. Как поживаешь?»

      Мне

2

Алгоритм Дейкстры – алгоритм на графах (абстрактных объектах, представляющих собой множество вершин, соединенных линиями). Ищет кратчайшие пути от одной из вершин до всех остальных.