Две стороны жемчужины. Наталья Брониславовна Медведская

Но услышав из уст маленькой замарашки грязное ругательство, возмутилась:

      – Да как ты смеешь так разговаривать со мной!

      Слёзы градом катились по щекам Арины, оставляя влажные дорожки, но она упрямо твердила:

      – Ты дура, ты убила мою Сабрину.

      Женщина повернулась к дочери и её подружке.

      – Слышите, что она говорит? Видите, какая это невоспитанная девочка. Никогда больше не общайтесь с ней.

      Арина, глотая слёзы, поплелась домой. В квартире родители и брат вовсю отмечали день её рождения. Все трое уже находились в той стадии подпития, когда ещё не ссорятся, но миролюбивый настрой уже исчез.

      Арина показала сломанную куклу брату.

      – Её можно починить?

      Юрий осмотрел куски пластмассы.

      – Нет. Только в мусорку. Быстро же ты с ней расправилась сестрёнка? – он погладил Арину по плечу и пьяно хихикнул: – В следующий раз выбирай подарок из железа.

      Юрий хоть и был старше сестры на четырнадцать лет, понятия не имел, как обращаться с маленькими девочками. К Арине он относился с теплом, но иногда воспринимал её, как досадную приставучую помеху. Дома он появлялся редко, составлял компанию родителям нечасто, собственно, Юрий почти не пил, но сегодня ему захотелось расслабиться. Старший брат прислал письмо с просьбой о посылке, поэтому он решил стрясти с родителей немного денег, в конце концов они тоже обязаны помогать. Дмитрий уже пятый год отбывал срок за разбой и кражу, организованную группой лиц. Звучало это угрожающе, но на самом деле четверо молодых идиотов забрали небольшую выручку из трёх киосков, прихватив несколько коробок конфет, сигареты и вино. Самым старшим из весёлой четвёрки оказался Дмитрий, ему исполнилось восемнадцать, по глупости всю вину он взял на себя, а местные пинкертоны довесили ему ещё парочку нераскрытых краж. Дмитрий уже бы вышел из тюрьмы, но когда оставалось лишь полгода до конца срока, зачем-то совершил побег, оказавшийся неудачным, и этим добавил себе ещё.

      Николай Ильич с трудом сфокусировал взгляд на том, что недавно было куклой, поднял пустую бутылку, поболтал ею в воздухе.

      – А я говорил, нечего тратить деньги на всякую дрянь. А ты заладила, – он покосился на жену, – Арина мечтает об этой игрушке. Довольна теперь! – Стукнув кулаком по столу, начал себя распалять. – Она же не ценит, что для неё родители делают. Пашем с утра до ночи ради неблагодарной доченьки.

      Мать пошатнулась, но уцепившись за стол, приподнялась и погрозила Арине пальцем.

      – А он прав. Ты не ценишь добро. Больше ничего не проси, раз ломаешь.

      Юрий усмехнулся: молчали б лучше, пашут они, копейки зарабатывают.

      Арина на горьком опыте знала: оправдываться бессмысленно, можно лишь нарваться на оплеухи. Она нашла в прихожей коробку, сложила в неё кусочки куклы, укрыла новым носовым платком. Во дворе, отыскав укромное место, игрушечной лопаткой выкопала ямку и похоронила в ней свою Сабрину. Над маленьким холмиком установила крестик из палочек, перевязав их резинкой для волос. В палисаднике, за которым ухаживала бабушка Маша, и где Арина