Бал ты Мор. Иса

окна, точно жадно пожирающие бельма, пугали своим мраком. Вползающий коброю плющ окутал здание в свою зеленую паутину, оставляя местами острова линяющей чешуи. В самом центре фасада находилась арка, вобравшая в себя огромную дубовую дверь. Над аркой, словно вырываясь из крепкой хватки, полукругом высечена надпись «Балтыморѣ». От двери змеиным раздвоенным языком ползла каменная дорожка и стелилась к испуганным ножкам Алины.

      Струйка пота пробежала по её спине, она оглянулась, подумав, что лучше будет вернуться.

      – Выбор, постоянно владеет вами… – прозвучал громогласный бас заставивший девушку подскочить.

      Неизвестно откуда перед ней вырос человек в летах. Он неспешно приблизился, гремя парфорсом [3]. Плотно сбитый, невысокого роста, из его гардероба выделялся черный рептилиеподобный макинтош. С одной стороны он казался вполне обычный человек, но с другой стороны от этой особы исходило что-то пугающее. На долю секунд его иллюминаторы почернели, что придало им неестественность и пустоту, отчего бледное лицо показалось подобно маске.

      – Мы вляпались в историю,…– решилась напуганная девочка на разговор.

      – Вы обольщаетесь тем, якобы свободны в его проявлении… – развивал свою мысль старик, игнорируя робкие попытки о помощи. – Что вы выбираете физическое или моральное бичевание?

      Продолжая с иронией говорить, он направился к зданию, призывая рукой следовать за ним. Затем резко повернулся и пронзительно посмотрел в её глаза.

      – Зачем это тебе, Алина? Ты же знаешь, что только чужая мука избавит от личных страданий.

      Секундное замешательство девочки.

      Человек в макинтоше продолжал идти, маня за собой. В этот момент Алина поняла, что его пристальный взор и пугающий вопрос всего лишь показались ей. Со всей силы, она ущипнула себя за руку, к счастью боль её успокоила.

      – Х-х… Я не вполне понимаю, куда вы меня зовете?… Вы мне поможете, не так ли? Прошу Вас помогите хотя бы…

      – Ты не видела здесь моего поводыря?

      Алина отрицательно замахала головой.

      – Ах да! Тебе нужна помощь,… я помогу, – подходя к порогу, благодушно сказал старик, – но прежде окажи мне любезность.

      Прислонясь к двери, он дал понять, что не в состоянии открыть её один. Уткнувшись вдвоем плечами, они поднатужились, потихоньку стали сдвигать дубовую глыбу. Дверь с неохотой застонала, выпуская наружу запертый ветер со сладко-древесным ароматом сандала и горького миндаля.

      Охлопав себя, он достал сигарные спички, вошел вовнутрь. Девушка от безысходности последовала за ним. Погремев складной лестницей, старик вскарабкался наверх и зажег стопин – зажигательный фитиль. Огонек быстро разошелся, раздавая пламя свечам на подвешенной к центру потолка люстре.

      Стены по правую, а так же по левую руку терялись в занавесе тьмы. Напротив входа, параллельно залу, стоял убегающий во мрак массивный формореал. Вырезали данный шкаф по всей вероятности из макассарского эбена, отчего окрас у него пестрый: смоляно-черный

3

Парфорс – жестко фиксирующийся ошейник для собак с шипами направленными к шее животного.