Тутанхамон. Давид Павельев

свою силу, она возвышает тебя над всем миром. Ненависть доказывает тебе, что тебя не жалеют. Всю жизнь я готов был убивать только ради того, чтобы меня не жалели. Это тупейшее чувство, которое унижает тебя. Вот если ты убийца, изверг и тиран, а они пресмыкаются перед тобой – вот оно высшее наслаждение!

      Т у т а н х а м о н. Я никогда не понимал таких наслаждений. И не хочу понимать!

      Э х н а т о н. Ты всего лишь желторотый юнец, совсем ничего не смыслящий в жизни! Это старая лисица запудрила тебе мозги. Заставила ненавидеть меня и мою религию. Да что ты знаешь о моей религии? Знаешь ли ты, почему я придумал её? Почему низверг их идиотских божков со звериными мордами? Ничего ты не знаешь! Ты поймёшь это только тогда, когда будешь как я, на смертном одре. Умирая, мой отец готовился к тому, что там, в загробном царстве, его ждёт суд Осириса. Он представлял, как из его груди вытащат сердце, кинут его на одну чашу весов, а на другой будет гусиное перо. Перевесит перо – и он станет богом, как и сам Осирис. Но если тяжелей окажется сердце – этот же пустоголовый Осирис приговорит его к вечным мучениям. Шакалы будут грызть его печень, черви и навозные жуки точить его плоть. А я, слушая моего несчастного, глупенького отца, думал – нет! Я не буду таким идиотом как ты! Я слишком хорошо сознавал, что перо не перевесит моё сердце. И отнюдь не потому, что я был такой порочный. Я был просто человек, немного понимающий физику. Человек, чья природа требует удовольствий. Днём я хочу быть великодушным, а вечером жадным. Одной рукой хочу дарить, а другой грабить. Одной рукой ласкать, другой – бить до синяков, до крови. Я хочу казнить, когда я зол, и миловать, когда всем доволен. Хочу услаждать тело, и хочу осуждать других за разврат. Так почему какой-то сумасшедший должен сравнивать моё сердце с пером? Плевал я на его весы! И все люди плевали. Они просто стеснялись признаться в этом. Ничтожные слабаки, они боялись Осириса, но не осмеливались взбунтоваться против него, потому что ему же молились об урожае! Я решил эту проблему. Я нашёл выход – придумал нового бога, которому можно молиться о вкусном завтраке, и который в то же время нисколько не стесняет тебя, не читает нотаций, не учит жить и не пугает историями про вонючих собакоголовых уродов! Я наконец даровал этим ничтожествам свободу! Понимаешь ты – полную свободу!

      Т у т а н х а м о н. Почему же тогда все считают тебя тираном? Почему же ты упиваешься ненавистью, витающей вокруг тебя?

      Э х н а т о н. Да, я тиран. Но я тиран-благодетель. Я приказывал этим ничтожествам быть свободными! Они кричат, что я устраиваю репрессии, я безжалостен и кровожаден. Но как быть с теми глупцами, искренне верящими в своих Осириса и Амона Ра? Как быть с теми, кто готов класть свои сердца на весы? Наверно, это романтики, наивно полагающие, что их гнилые потроха никогда не перевесят перо. Бред! У всех у нас одинаковые потроха – у вора и у жреца, у шлюхи и у матери семейства! Да, я не перед кем не делал различий, как истинный тиран, ибо только тираны казнят всех без разбору.

      Т у т а н х а м о н. Неправда. Они делят людей на палачей и на жертвы!

      Э х н а т о н. Вот глупость! Палачи как раз очень хорошо знают, как