Муза винодела. Келли Хантер

Раф, ну как можно быть таким ослом?!

      Рафаэль поднял голову и, прищурившись, наградил сестру хмурым взглядом. Он сидел за рабочим столом, заваленным бумагами, а Габриель уже полчаса пыталась выяснить, почему он так повел себя с Симоной. Рафаэль совершенно не хотел обсуждать эту тему, но ведь настырная сестрица все равно докопается до истины.

      – Ты заставляешь Симону чувствовать себя нежеланной гостьей.

      – Она и есть нежеланная гостья.

      – Она моя подруга. И сестра моего жениха. А значит, скоро станет членом нашей семьи. – Он поморщился. – Ну скажи мне, Раф, что ты собираешься делать на Рождество, когда мы опять соберемся все вместе? Или когда тебя пригласят на крестины?

      – Какие крестины? – Его взгляд опустился на ее живот. Его собственный живот мгновенно сжался. Кавернес был жесток к своим детям. Ко всем детям. Оставалось только надеяться, что к этому ребенку судьба будет более благосклонна. – Ты что?..

      – Нет еще, – хмыкнула его сестра. – Но когда-нибудь это произойдет, и я хочу, чтобы у моих детей был дядя.

      – Может, нам стоит отложить дискуссию до тех пор, пока ты ими не обзаведешься?

      Габриель свирепо посмотрела на брата:

      – Ты и Симона – два самых близких мне человека. Неужели ты не можешь и пяти минут спокойно простоять рядом с ней?

      – Пять минут – это не так уж мало, – возразил Рафаэль.

      Особенно если мужчина разрывается между двумя желаниями: схватить женщину и, сорвав с нее одежду, немедленно овладеть ею или схватить, сорвать одежду, бросить на постель и как следует выпороть за то, что она причинила ему такую боль. Но и в том и в другом случае раздеть ее необходимо.

      – Неужели ты просто не можешь…

      – Нет, – прервал он сестру тихим голосом, в котором тем не менее прозвучало предупреждение. – Не могу.

      – Почему? Почему бы тебе, к примеру, не показать Симоне виноградник? Ей было бы очень интересно посмотреть. Но сколько я ее ни приглашала, она все время отказывается.

      – Умная женщина.

      – Да, умная. А еще красивая, великодушная, добрая и к тому же единственная женщина, которая тебя по-настоящему любит. Вот почему я считаю тебя ослом.

      – Ты только за этим сюда пришла?

      – Да. Но нам бы не понадобилось тратить столько времени на этот разговор, если бы ты проявил хоть немного здравого смысла. Ты заявил, что я зациклилась на прошлом, когда я сказала, что хочу вернуться во Францию. Ты твердил, что я сошла с ума, если собираюсь повидаться с Жозе. Ну, может, я действительно сумасшедшая, поскольку вообразила, что Жозе мечтает со мной встретиться, но я по крайней мере попыталась сделать шаг ей навстречу. А теперь я выхожу замуж за человека, которого давно люблю, и Симона, моя лучшая подруга, становится моей свояченицей. Но это вовсе не значит, что я застряла в прошлом, Раф. Я не из тех, кто боится оглянуться назад только потому, что там было слишком много боли, с которой трудно справиться. – Глаза Габриель молили о прощении. Ее слова резали по живому. – А вот ты такой, Рафаэль.

      Когда Рафаэль работал, он вкладывал в работу все силы. Когда его тяготили проблемы, работа, казалось,