Операция «Кристалл». Фридрих Незнанский

копной волос а-ля Анджела Девис то и дело вертелась из стороны в сторону. При этом она дарила ослепительные улыбки, порой, казалось, неуместные. Но Кати была такой — открытой, непосредственной и легкой. Правда, стоило ей резко встать и вступить в спор с кем-нибудь из однокашников или с преподавателем, оказывалось, что она бывает и жесткой, и холодно-расчетливой. Но такой контраст делал ее еще более обаятельной и таинственной.

      Среди парней (в составе группы не было никого старше тридцати) выделялся своей основательностью и своеобразным покровительственным отношением к остальным Георгий Мамонтов. Он был американцем русского происхождения, а его почти отцовское отношение к коллегам объяснялось тем, что в семье он был старшим среди семерых детей. Рядом с ним всегда было уютно и надежно.

      Марио Гарджулло, американец итальянского происхождения, был подвижен, как ртуть. Его хитроватые глаза всегда выискивали что-нибудь смешное. И всегда находили. Ему на язычок лучше не попадаться. Впрочем, шутки его были незлобивы. А сам парень в общем-то стеснительный и даже застенчивый. Очевидно, его насмешливость была своеобразной защитой.

      Джек Фрэнки все время что-то писал на своем постоянном спутнике — ноутбуке. Однокашники подозревали, что втайне парень пишет роман. Фрэнк очень смущался, когда кто-нибудь пытался заглянуть через его плечо или просил показать написанное. Вообще, он оставлял впечатление этакого увальня, хотя был подтянутым и сухопарым. Казалось, что его руки-ноги стоят не совсем на месте. Впрочем, это впечатление улетучивалось, как только Джек принимался за дело. Оказывалось, что руки-ноги очень даже на месте. А писал Джек действительно роман. Только прочесть его никто бы не смог, потому что, помимо языков, которые учили здесь спецагенты, Джек выучил мертвый язык — арамейский. И специально изобрел программу с этим языком и ввел в свой компьютер. А роман был остросюжетный, фантастический.

      Питер Реддвей, пятидесятилетний полковник американской армии, руководитель спецподразделения ООН, ходил по кафедре, вертя в своих огромных руках хрупкую, тонкую указку.

      — Но вы ведь сказали, что это только учения, а у него голова… — Марго опустила глаза.

      — В том-то и дело! — воскликнул Реддвей. — В том-то и дело. Вы были уверены, что будете стрелять в них, и они будут падать, как кегли в кегельбане. Вот и впали в истерику, как только увидели кровь. Она, к слову сказать, была не настоящая. Мы вам просто куклу подсунули. Я так и знал, что вы на ней проколетесь. — Реддвей наконец не выдержал, и указка, хрустнув в его руках и переломившись пополам, полетела в угол, где валялось уже штук десять таких же.

      — Но я думала…

      — Вы не думали! — взорвался полковник. — Вы были уверены, что можете спокойно проделывать все эти кульбиты и вам ничего не грозит. Но одно дело, когда в тебя стреляют краской, и совсем другое, когда боевыми… Не говоря уже о других. Гарджулло!

      — А? — Марио вздрогнул.

      — Вы проверили, как закрутили крышку пакетника?

      — А как? — переспросил