Литературный оверлок. Выпуск №2/2019. Иван Евсеенко

что у взрослых есть дела поважнее. Он переворачивался на бок и со стороны наблюдал, как родители и гости, словно по чьему-то принуждению, морщась, пьют неведомую жидкость, произнося речи в его здравие, как стараются говорить громче (конечно же, для того, чтобы Витохин запоминал и учил родную речь), как в конце каждого вечера отец нежно гладил мать кулаками.

      Каждое утро Витохин пел песни собственного сочинения, на что отец ласково называл его «выродком» или «засранцем», что, несомненно, означало признание его музыкальных способностей. Отец просил мать быстрее кормить сына, и это стало уже почти ритуалом в их семье.

      Однажды отец сильно устав от разговоров с гостями упал и сломал детскую кроватку. Витохин весело покатился по полу и завопил. Радость новых ощущений распирала его изнутри. Однако его энтузиазма никто не разделил. Витохину следовало бы в первую очередь подумать об отце, который сильно ударился. Тем вечером Витохин остался без ужина. Это была расплата за его эгоизм. Это было справедливо. Но, не смотря на проступок, спать Витохина положили на родительскую кровать.

      Посреди ночи Витохин почувствовал, что ему трудно дышать. Мать слишком крепко обняла его, навалившись всем телом. Витохин хотел было сказать ей, что не стоит так сильно проявлять материнские чувства, но не смог произнести ни слова. Давление постепенно нарастало, дышать становилось тяжелее, и вдруг Витохин почувствовал, что в его груди что-то хрустнуло. Легкие сдавило еще сильнее, и дышать стало совсем невозможно. Как назло Витохин не мог пошевелиться под натиском материнского тела. Но какая-то неведомая сила вдруг заставила Витохина подняться вверх. Он увидел себя и мать со стороны – спеленатый младенец в объятиях грузной женщины. Витохин чувствовал, что должен лететь выше, но что-то держало его рядом с телом. Неощутимый груз не давал ему подняться.

      Утром началась паника. Родители, обнаружив посиневшего Витохина, стали ругаться и кричать друг на друга. Отец называл мать «неповоротливой коровой», снова, кривясь, пил и лупил кулаками стены. Мать плакала и не отвечала на обвинения. Витохину, который кружил вокруг них, хотелось обнять родителей и успокоить, но бестелесная сущность его не позволяла этого сделать. Он говорил, что все не так страшно. Если он еще здесь, то выход должен быть. Витохин просил родителей вернуть его в ненавистную больницу, но они его не слышали.

      Под вечер отец завернул тело младенца в пакет и вынес на улицу. Витохина понесло вслед за отцом. Он воспарил надеждой, что папа, наконец, решился обратиться к врачам, но пройдя пару кварталов, отец украдкой выкинул пакет в мусорный бак и ушел. Витохин остался совсем один. Даже будучи отделенным от собственного тела, Витохин не падал духом. Может быть, кто-нибудь найдет его и спасет, и он сможет вернуться к родителям. Но когда первая помойная крыса вцепилась в его ухо, Витохин понял – это конец.

      Александр Векшин