Благодарю за боль. Диана Соколова

Милана чуть было не расплакалась от умиления. Но тут же на неё накатила волна стыда, и вдруг больше всего ей захотелось отменить встречу. Она чувствовала себя виноватой перед мужем, перед собой и перед родными, она знала точно, что мама её не поймёт, осудит – страшно было стать изгоем.

      Невольно вспомнились слова Макса о том, что на самом деле ей хочется свободы, которой, по всей видимости, она тоже боится. И уж точно не знает, что с ней делать.

      «За страхом одиночества кроется ресурс свободы… М-да… Чего же я хочу или чего боюсь больше всего? Почему всё так запутано и сложно? То есть по логике моих мудрых собеседников, я создаю себе ситуации и сама себя подставляю ради своей же выгоды? Интересно, смогу ли я вообще когда-нибудь разобраться в этих лабиринтах?»

      Вся её семья очень любила Колю, ей даже казалось, что её же родные его любят больше. Он был идеальным для всех. Он очень любил детей, и они отвечали ему взаимностью, на всех семейных праздниках он веселился и играл вместе с ними. Причём вспоминая это, Милана поймала себя на мысли, что раньше её это очень умиляло, а потом стало раздражать, что он ведёт себя, как ребёнок. Она же, в свою очередь, была очень сдержанной и не позволяла себе такие шалости.

      С большим сердцем и открытой душой он приходил на помощь тем, кто его об этом попросит, и практически никогда не отказывал. Он был прекрасным компаньоном, частенько мог позволить себе выпить на праздниках, за что был почитаем среди мужской половины родственников.

      Да и для неё тоже он был чудесным человеком, по крайней мере, родным. И предавать его совсем не хотелось.

      Милана вспомнила один эпизод с первого месяца их отношений. Это была весна, и на улице было сыро и слякотно. Снег ещё не сошёл, но бурно таял. Они отправились на прогулку пешком и забрели в какие-то дворы, где протекал широкий ручей. Коля попробовал перепрыгнуть через него первым, понял, что Милане не хватит роста сделать такой большой шаг и предложил перенести её. Но почему-то она не обрадовалась этому предложению, побоялась показаться слабой, и вместо того, чтобы забраться к нему на спину, отважно заявила, что справится сама. Собравшись с духом, она прыгнула. Итогом стали промокшие до колен ноги, чувство стыда и ощущение проигрыша. Наотрез отказавшись от повторного предложения взобраться на него, Милана стыдливо, но в то же время гордо, промерзая насквозь, семенила с ним за руку, наспех вспомнив, что можно погреться и высушить вещи у сестры Николая, которая жила в этом районе.

      «Получается, в самом начале он всё-таки пытался быть мужиком, а я своим поведением показывала, что не верю в него, в его способности, и доказывала ему, что я не хуже? Боже… Что я несу… Пытался быть мужиком… Вообще-то он и есть мужик! И я вышла за него замуж!»

      Уже в полной решимости отменить встречу и попробовать снова заговорить с мужем, она отправилась в комнату, но увидела, как Коля снова практически сросся с диваном и пультом. В отчаянной попытке наладить отношения, Милана позвала мужа посидеть с ней на кухне,