Человек-Всё. Денис Александрович Грачёв

только что вокруг да около возвышали свои могильные громады новостройки, которые ведь не могли же за столь краткое, я бы сказал – анекдотически краткое, время стать Einstürzende? Не тем смотрите, уважаемые, не тем и не там, поскольку новостройки – они лишь с одной стороны новостройки, а с другой – те же пустыри, поставленные, не при дамах будь сказано, раком. Те же босяцкие ухватки. Те же продувные, сквознячные привычки. То же подслеповатое приглядывание к чужакам, которое вдруг да обернётся стойким ощущением того, что всё вокруг, включая сам воздух, аплодирующий себе развешанными на балконах простынями, смотрит на тебя искоса, то есть приглядывается к тебе по-пустыриному.

      И всё бы ладно – приглядывайся как угодно, ветром и сквозняком ощупывай лицо (я же понимаю, ты слеп, пустырь) – только зачем выпускать навстречу странникам, бредущим через тебя, этих самых? Це ж просто нэвозможно, говорю я пустырю, притворяясь иностранцем, думая, что с иностранца меньше здесь спроса, что иностранца пощадят скорее, чем соплеменника, но, конечно, шиш с маслом, или, если угодно, дуля з олiей, этим прозрачным маскхалатом никого не обманешь, потому как если уж пустырь зачем-то отрыгнул этих самых из недр своих, то они дойдут до логического предела, верные пустырному слову и делу. Но пока что эти самые идут ко мне одинаковыми вихляющими походками хищников, у которых немного ослаблены шурупы в суставах, а в полых костях – повышенная турбулентность, идут тревожными опасными походками, словно бы готовые в любой момент перейти на бег или танец, гордые своими походками, как будто модными ремнями.

      Примечания

      1

      Далее в рукописи полтора десятка пустых страниц до продолжения текста романа (здесь их количество сокращено).

      2

      Онтический – в философии М. Хайдеггера: относящийся к порядку сущего в отличие от «онтологического» как относящегося к порядку бытия.