Княгиня Ольга. Сокол над лесами. Елизавета Дворецкая

никакой нет, и он может не робеть под чужим взглядом, встань тут хоть сам Ящер волховский.

      Двое оружников последовали за Мистиной и привычно опустились на скамью по обе стороны от хозяина. Навидавшись русинской знати, Велеб сразу подумал, что это, видимо, бывшие телохранители: примерно ровесники Мистины, один по виду варяг, другой славянин, рослые, крепкие, хорошо сложенные мужчины с простыми смышлеными лицами и внимательными глазами. Надо думать, они сохранили полное доверие господина, хотя от прежней службы их отставил возраст. В телохранителях, ежечасно оберегающих жизнь вождя, держат людей в возрасте от двадцати трех до двадцати семи лет – когда уже есть сила и опыт мужчины, но еще сохраняются юношеские выносливость и быстрота.

      Лют тоже сел на скамью слева от Мистины. Здесь он сразу переменился: самоуверенность исчезла с его красивого лица, уступив место сосредоточенности. О Велебе он будто забыл, теперь все его внимание было устремлено на брата: Лют прямо-таки смотрел ему в рот. Поглядывая на Свенельдовых сыновей, Велеб улыбнулся про себя: удивительно, как при почти одинаковых чертах в лицах этих двоих – Лют даже волосы носил такие же длинные, в подражание брату, зачесывая их назад и связывая в хвост, – отражается совершенно различный нрав и склад ума.

      – Садись, Бранеславич, – Мистина в ответ на поклон кивнул Велебу на скамеечку, поставленную напротив, и окинул гостя быстрым пристальным взглядом.

      Тот заслуживал внимания и своим высоким родом, и судьбой, и тем, что оказался чуть ли не единственным видоком при таком значимом деле. Лет восемнадцати или девятнадцати, выше среднего роста, крепкий, с простым продолговатым лицом, высоким широким лбом. Заметно подрос и возмужал за два года в Перезванце. Темно-русые волосы, густые черные брови, а глаза под ними… Взгляд вроде бы спокойный и твердый, но если присмотреться – затягивает, как в глубокую воду. И даже дружелюбное внимание – верхний слой – начинает казаться немного опасным.

      Сидя перед хозяйским креслом, Велеб мог отвечать на вопросы, не повышая голоса. В этой половине помещения почти никого не было: только сам хозяин, его младший брат и двое оружников.

      – Мы с тобой почти из одних мест, – Мистина слегка улыбнулся ему. – Ты из Люботеша, а я в Хольмгарде родился. Давай-ка, расскажи мне еще раз, что запомнил. Все с самого начала, что и как ты видел.

      Велеб принялся рассказывать все сначала. Он заметил, что воевода слушает его, одновременно думая о чем-то, но какие чувства вызывает рассказ, угадать было нельзя. Взгляд Мистины, устремленный прямо ему в лицо, имел отстраненное выражение, будто эти серые глаза изнутри закрыты стальными заслонками.

      Проведя семь лет в Перыни, Велеб повидал волхвов и теперь начал понимать, почему Мистину опасаются, хотя тот держится дружелюбно. В нем было нечто общее с волхвами: наверное, привычка смотреть глубже, чем внешняя видимость. Велеб почти чувствовал, как тот пытается мыслью проникнуть прямо ему в голову и увидеть то, о чем Велеб, возможно, не говорит. Отчасти было досадно: ему нечего