Ночь, когда она умерла. Анастасия Эльберг

перчатки, и не тонкие, а из плотной ткани, после чего наклонился и поцеловал ее пальцы.

      – Приятного вам вечера, доктор, – сказала она. – Идет дождь – будьте осторожны за рулем.

      Глава четвертая. Изольда

За год до этогоТреверберг

      Я устало вздохнула и, положив голову на спинку кресла, прикрыла глаза.

      – Только не переусердствуй, – сказала я Биллу, который снимал с меня туфли. – У меня могут остаться синяки.

      – Ты доверяешь мне свои дела и свои деньги, но так волнуешься за свои ноги? Я не в первый раз делаю тебе массаж.

      – И не трогай мозоли. Эти туфли меня доконали. Я уже пожалела, что купила их. Может, вернуть обратно в магазин?

      Билл не рассуждал на темы, в которых ничего не смыслил, а поэтому он промолчал и занялся делом.

      Я вернулась из Мирквуда три дня назад, но до сих пор не могла настроиться на рабочий лад. За проведенное там время я успела привыкнуть к вечерним платьям и неброским повседневным нарядам, и вновь надевать деловой костюм было непривычно. Компаньон Вивиана задержался в Англии, а скопившиеся за это время проблемы не позволяли мне оставаться в Мирквуде. Хотя я была бы не против продлить незапланированный отпуск.

      С такими мужчинами, как доктор Мори, было удобно заводить курортный роман: ни к чему не обязывающий секс и легкое расставание, а при случайной встрече после – еще пара ни к чему не обязывающих ночей, приятное времяпрепровождение и ностальгия по теплым летним дням. При одном взгляде на него было понятно, что в его любви к женщинам есть что-то порочное, и это что-то до добра его не доведет, но Вивиана, судя по всему, это не беспокоило.

      Сложно было сказать, что притягивало к нему женщин: внешность (выглядел он для своих почти сорока великолепно – ему позавидовал бы любой ровесник), вышеупомянутые свободные взгляды на отношения, интеллект или откровенная, но неизменно вежливая манера общения. Лично мне казалось, что его секрет заключается в глазах. В холодных темно-синих глазах, которые начали говорить еще задолго до того, как он впервые задумался о том, чего он хочет от женщин и чего они хотят от него. И плохо приходилось представительнице прекрасного пола, которая смотрела в них и видела там намек на чувства. Особенно если этого намека там не было, и он являлся плодом воображения романтичных особ.

      Вивиан был младше меня, пусть и ненамного, и я успела повидать больше, чем он. Это можно было сказать и о жизненном опыте в целом, и о любовниках в частности. Воспоминание о последнем мужчине, которому удавалось превратить мое тело в музыкальный инструмент и сыграть на нем любую мелодию, даже ту, которая казалась невозможной для исполнения, давно стерлось из моей памяти. Я ожидала от Вивиана всего – но только не того, что он напомнит мне, что это за ощущение.

      По вечерам до ужина мы прогуливались у реки, и, когда я подняла эту тему, он сказал мне, что просто любит делать из пороков культ, но, на мой взгляд, не совсем точно отразил суть происходящего. Несмотря на то, что женщины в его постели менялись