Воронка для снарядов. Елена Трошкина

рука её безжизненно свесилась с кровати, придавая всему происходящему какой-то безумный, трагический и нереальный смысл. Да что же это такое! Что же делать? Скорую! Надо вызвать скорую! И он побежал к телефону, на ходу пытаясь сформулировать просьбу о помощи.

      Скорая приехала быстро. Врач осмотрел Анну, пожал плечами – она была жива, но привести её в чувство он не мог. Решено было забрать её в больницу, чтобы провести обследование. Врач не хотел ничего говорить Павлу, но за последнее время в его смену это был третий случай такой странной болезни. Молодой парень – он умер, не доехав до больницы, и бабуля – та протянула пару дней, но тоже умерла.

      Павел поехал с Анной до больницы. Он был сам не свой. Анна казалась такой беспомощной, что когда он смотрел на неё, слёзы сами лились из глаз. Он даже сначала подумал, что, если с ней всё будет в порядке, то он совсем бросит пить, но потом здравый смысл возобладал, и он решил, что зароки давать рановато. Анна осталась в больнице, а Павел, потерянный и мрачный, вернулся домой к сиротливо сидящему на кухне, притихшему Клаусу и остывшей чашке кофе. Выпить почему-то не хотелось, вопреки ситуации. Он снова вышел и побрёл в сквер. Сел на лавочку, закурил и стал прокручивать в голове причины – что же могло случиться с Анной, но ни одна причина не казалась подходящей. Тогда он встал и решил всё же выпить пива, так как голова его уже шла кругом от тяжёлых мыслей. Зайдя в пивную, он взял кружку пива, и пошёл за единственный свободный стол, за которым уже сидели два затрапезно одетых мужичка неопределенного возраста. Так он невольно стал свидетелем их разговора. Один – усатый, седой, говорил другому, помоложе, что жена его не так давно умерла. Сначала она как будто впала в кому, сказал он, а потом просто тихо ушла из жизни. Причина смерти осталась неизвестна. – Но я-то знаю, что это всё увлечения эти её, книги, магия всякая да колдовство, – говорил он с досадой, обращаясь как к своему товарищу, так и к Павлу заплетающимся языком – видимо ещё не протрезвел после вчерашнего. – И что самое странное, продолжал он, – незадолго до этого соседка – её подруга, с которой они вместе увлекались муротой этой – тоже умерла при таких же обстоятельствах.

      Слова мужичка скользили где-то в стороне, фоном, как какой-то не особо интересный фильм, урывками, не задевая сознания Павла. Но вдруг что-то в словах усатого мужичка привлекло его внимание, и он как будто очнулся. – Что? Что ты сказал, батя? Мужичок с удивлением посмотрел на Павла. – Ты что? Оглох что ли? Книга, говорю, лежала у ней на груди – что у одной, что у другой. И он назвал фамилию автора, ту самую. – Кому ни начну рассказывать, все как не слышат, только смеются – мол, бухай поменьше, батя, «белочка» у тебя.

      Вот теперь Павлу по-настоящему стало страшно.

      Он не зря назвал Анну ведьмой. В ней появилось что-то такое, чего он не мог понять. Когда они познакомились, она была веселой девушкой с лёгким характером. Они поженились. Она любила его, и он в ней души не чаял. Жизнь шла уютно и размеренно. Кто же знал,