Архитектор пряничного домика. Дарья Донцова

Москвы, дачу с участком в гектар на Николиной горе, антикварную, так называемую павловскую мебель. Всем для интереса: сейчас такие буфеты, шкафы и прочее – редкость, ими торгуют на аукционах, цены поднимаются за облака. Петра Сергеевича советская власть любила, он в театре и кино изображал вождей большевиков. Ходячий плакат, всегда одинаков, играл по шаблону. Фамилия деда Валентины – Воронин, а сын у него Стеклов. Почему мальчика зарегистрировали на мать? Нет ответа. Но похоже, что звезда советского театра и кинематографа сомневалась в своем отцовстве. С женой он не развелся, а когда та умерла, жил вдовцом. Но супруга и Сережа были прописаны не в центре, как глава семьи. Где они жили на самом деле? Понятия не имею. Думаю, однако, что по месту регистрации жены. Какая-то там черная кошка в семье туда-сюда пробежала. Воронин составил завещание на внучку Валечку. Сыну досталась пустая миска, он ничего продать из наследства не мог, пока дочери не исполнится восемнадцать и она сможет всем распоряжаться сама.

      – Чем Воронину парень досадил? – удивился я.

      – Если изучить биографию Сергея, то непонятно, – ответил Боря. – Сын хорошо учился, поступил на мехмат, работал в НИИ, женился. Никаких проблем с органами. Но сейчас я сообщаю, так сказать, официальные сведения. Из них о том, как отпрыск общался с родителем, не узнаешь. Может, сын грубил отцу, не слушался, курил, связался с плохой компанией. Да, Сергей в «обезьянник» ни разу не попал. Но, уж простите, Дмитрий, порой представители закона готовы пойти навстречу знаменитости. Юношу поймали на горячем, запихнули в камеру, потом узнали, кто у него отец, позвонили ему, тот приехал… И отпустили хулигана-дебошира, пальцем погрозили.

      Боря понизил голос:

      – Я работал некогда у одного человека, постоянно приходилось его дочь изо всяких передряг вытаскивать. В конце концов отец ее из дома выгнал, всякое общение прекратил. Так и умер, не пожелав увидеть дочь, ничего ей в наследство не оставил, все досталось племянникам.

      – Интересно, кому перейдет Фунтово? – спросил Олег. – Похоже, это весьма прибыльное дело.

      Дмитрий пожал плечами.

      – Не знаю. Может, Валентина завещания не оставила? Поскольку смерть естественная, я про Стеклову ничего не узнавал. Не в курсе даже, была у бабы семья или нет. Зачем мне это? Дел полно. Еле время выкроил к вам заглянуть.

      Дима поднял фужер.

      – Однако не пожалел! Совсем не пожалел!

      И тут у меня зазвонил телефон.

      – Слушаю вас, – сказал я.

      В ответ раздался отчаянный плач.

      – Кто это? Что случилось? – спросил я.

      – Светлана я, – прозвучало в ответ, – знаю, она к вам ходила! Маму убила! Звоню вам, звоню, а вы дверь не открываете. Вы где?

      – Стоите у подъезда? – уточнил я.

      – Конечно! – закричала незнакомка. – Где ж еще!

      – Сейчас открою, – пообещал я и встал. – Кажется, на улице клиентка. Мы заранее с ней договаривались. Что-то у женщины случилось, она рыдает. Прошу меня простить, непредвиденные обстоятельства…

      – Ваня,