Ворон. Скафандр Богов. Олег Мельник

следует зарегистрировать, – сказал Ворон. – Чистая формальность, ее проходят все. Подойди к той доске, – он указал на фанерное полотно, прибитое к стене крепости.

      Деревянная доска была вся в белых разводах, будто с нее не раз вытирали мел плохо сполоснутой тряпкой, что напомнило главгеру о школьных годах. Подчеркивая схожесть момента, рядом находился и кусочек мела.

      Гэгэ машинально взял мелок и повернулся к Ворону, испытав при этом глупое чувство школяра, ждущего подсказку от учителя или с передней парты.

      – Пиши, – скомандовал Ворон так резко, что Гэгэ вздрогнул и растерялся.

      – Что писать?

      – Никнейм, естественно.

      «Ну да, логично, – подумал он и повернулся к доске. – Нужно ведь авторизоваться в игре».

      (На самом деле до сего момента главгер не считал происходящее с ним сейчас вполне логичным, но был шокирован тем, насколько же оно, черт возьми, РЕАЛЬНО!)

      Как бывает в такие моменты (застали врасплох, испугали, потребовали что-то срочно сообразить), голову его вдруг вскрыл некий великан, зачерпнул ложкой содержимое, будто яйцо всмятку, съел и захлопнул черепушку обратно. Что писать – наш герой совершенно не понимал. Если бы Ворон заранее предупредил! Никнейм – это ведь не просто выудил из головы первое попавшееся слово и записал. Это имя, с которым ты будешь идентифицировать себя, и так будут к тебе обращаться.

      «Так, так… DarkKnight… нет, как-то по-детски. MatherfuckerSword… фу, не то. AllGetKilled? Надо проще и загадочней. Yourbannywrote, Pokromsau…»

      – Долго еще титьки мять собираешься? Время не ждет, – рявкнул Ворон совсем как строгая математичка.

      Гэгэ вздрогнул и отточенным еще в школе рефлексом на случай, когда надо что-то срочно сообразить, накарябал от балды первое, что прыгнуло на ум, лишь бы отстали. Ему казалось, когда он только-только начинал писать первые буквы выдуманного только что никнейма, что такое имя вызовет уважение к нему у других игроков, но своеобразный юморок Автора и поспешность главгера, не догадавшегося поменять раскладку клавиатуры, изувечили слово так, что папа родной, Русский Язык, никогда не даст такому уроду свою фамилию:

      НФзкшырудмфыекфрфе

      Отстранив руку с мелом от доски, самоназванный НФыкзыкштыр… ладно, пусть будет просто Гэгэ, надеюсь, дорогой Читатель простит Автору эту вульгарность… с недоумением пялился на полученный результат. Корявая надпись глянцево блеснула, словно была выдавлена из тюбика с гелем, а не начертана простым школьным мелком. Для Гэгэ этот магический жест означал конечность и бесповоротность выбранного ника.

      «Как же так? Я ведь переключал на английский, а…»

      – …ник здесь пишется только на русском! – сказал Ворон, будто кинул из кареты пятак. – НФзыкшыр… рудм… секфре? – маг прищурился, силясь прочесть, и вдруг расхохотался, да так, что едва не свалился с седла. Его черный конь тоже, казалось, втихомолку похихикивал, и то лишь потому, что заржать во весь голос мешала узда. – Ты что, лбом об клавиатуру шарахнулся? как те полудурки,