Игра в идеалы. Том III. Марина Шаповалова

срываясь, начала говорить:

      – Здесь, в этом доме, слишком много вещей Карла. И чтобы ему уйти из моей жизни, он должен забрать эти вещи! Сам! Попрощавшись со мной! Пока этого не произойдет, Карл будет жить!

      – Графиня, поймите же… – начал Дэвид.

      – Я уже все поняла!

      – А миссис Норрис? – подала голос Пэт, наплевав на субординацию в отличии от всех. – Она его мать! О ней ты подумала?

      Я сделала несколько решительных шагов к гостям и, глядя в глаза Пэт, ответила:

      – В первую очередь.

      – Представь, что она вернется в Лондон, – предположил Питер, – и узнает, что ее сын погиб, да еще неделю назад! И все молчали! Дамана, это неправильно!

      – Однако только я знаю, где сейчас миссис Норрис. А Карл жив, и он вернется.

      Стефан приблизился к гостям, как бы принимая их сторону. Я не стала бы их ни в чем убеждать, могла бы просто выгнать из дома. Но для своего успокоения я хотела, чтобы хоть кто-нибудь со мной согласился.

      – Графиня, напишите отцу Флетчеру о том, чтобы они возвращались, – попросил принц.

      – Нет! – крикнула я. – Господи, нет! Что вам непонятно в этом слове?

      Кто-то уже брался за голову и не знал, как бороться со мной. Миссис Норрис просто никто не смог бы найти. Ведь адрес знала только я и мистер Леджер. А он не рассказал бы никому без моего разрешения.

      Я поняла, что потеряла свой авторитет в глазах этих людей, поэтому попробовала все исправить:

      – Я понимаю, возможно, вы думаете, что я свихнулась на нервной почве. Но это не так, поверьте! Я не придумываю, не лелею надежду! Я чувствую, что Карл жив! Я это знаю! Поверьте же мне!

      Наступило молчание, я на долю секунды отвернулась от гостей, словно набираясь мужества сказать следующее:

      – Вы вообще можете представить, о чем меня просите? Нет! Вы говорите мне, чтобы я смирилась. Но вы не понимаете, как я слышу это предложение, вы даже не задумывались…

      На шум голосов в гостиную пришел мистер Джим Леджер. Он понимал, что происходит, но не вмешивался, потому что в этом не было нужды.

      – Думаешь, ты единственная, кто пострадал из-за этой трагедии? – спросил Том, словно бросая мне вызов.

      – Нет. Я знаю, что для каждого из вас Карл значит что-то особенное. Я вчера у Питера и Дэвида спросила: если мы все так обязаны Карлу и все его так любим, то интересно, почему мы так быстро его похоронили? Я понимаю, если бы вы это сделали только что, когда Его Высочество сказал, что нашли тела. Даже моя надежда уже еле уловима, но все еще жива! Не смейте говорить, что я эгоистична и думаю только о себе! Я знаю, кто для вас Карл! Я это понимаю и оберегаю ваши чувства! Но вы хоть раз задумались, что эта смерть значит для меня? Возможно, вы думаете, будто я привыкла хоронить родных и близких, но это не так! Для меня это еще не стало привычкой!

      – Мы тебе говорим не об этом, – перебил меня Дэвид.

      – Я поняла, что вы говорите, и я уже ответила!

      – Графиня, – раздался успокаивающий голос Питера. – Что Вы хотите нам сказать?

      – То, что смерть Карла Норриса,