Треугольная жизнь. Юрий Поляков

пляж. Крестик, который Башмаков привез Кате из-за границы еще в райкомовские времена, не подошел, ибо ступни у католического Иисуса скрещены и пробиты одним гвоздем, а у православного – рядком и на двух гвоздочках. Катя дунула-плюнула на происки сатаны, подразумевая, очевидно, Вадима Семеновича, и воцерковилась.

      Во время таинства Башмаков стоял в толпе воцерковленных дачников в притворе, наблюдал все издали, через головы. Храм был сельский, тесный и располагался неподалеку от тестевой дачи. В мае поехали на сельхозработы к вдовствующей Зинаиде Ивановне, покопали, а заодно и окрестились.

      Дашка выскочила на паперть радостная.

      – А ты знаешь, что значит «Дарья»? – спросила дочь.

      – Нет.

      – Сильная! – Дашка раскрыла брошюрку, купленную в храме. – А знаешь, что означает «Катерина»?

      – Что?

      – Всегда чистая и непорочная.

      – Всегда? – Башмаков чуть заметно усмехнулся. – А что означает Олег?

      – Ничего. Просто Олег… – полистав, удивленно сообщила Дашка.

      – Странно. А Игнатий?

      Дочь стала снова листать брошюрку и выронила вложенные в нее крестильные корочки.

      – Дай мне удостоверения, а то потеряешь! – потребовала Катя.

      – Не дам. Игнатий значит «не родившийся»…

      – Как это «не родившийся»? – оторопел Башмаков.

      – Дарья, дай сюда удостоверения! – строго повторила жена. – Дай сейчас же – я спрячу!

      И спрятала. Дашка, когда уезжала во Владивосток, весь дом перерыла – искала, чтобы увезти с собой. Нашла между книжек – и свое, и материно. Но Катя совершенно не обрадовалась, а молча сунула картонку с большой печатью приходского совета Благовещенской церкви в коробку с семейными документами.

      8

      Эскейпер положил крестильное удостоверение в Катину кучку и взял в руки альдебаранскую фотографию. На снимке он был мрачен, вероятно, еще не отошел от скандала с черной икрой. А может, напротив, уже проникся новой ответственностью, ведь научно-производственное объединение «Старт» занималось космосом, а точнее, разрабатывало достойный ответ американцам с их чертовыми «звездными войнами».

      В первый же день Башмакова вызвал к себе начальник отдела Викентьев по прозвищу Уби Ван Коноби – седой сухощавый человек с движениями спортивного пенсионера. Его кабинет был увешан дипломами победителя соревнований по настольному теннису, а в самом видном месте, под портретом Циолковского, располагалась большая фотография: Викентьев, одетый в трусы и майку, размазанно-резким движением проводит свой коронный «гас».

      – Очень, голубчик, рад! Вас, Олег… э-э… Трудович, – он глянул в бумажку, лежавшую перед ним, и улыбнулся, – Михаил Степанович рекомендовал мне как очень исполнительного и знающего организатора.

      Михаилом Степановичем звали заместителя директора НПО Докукина. В недавнем прошлом Докукин заведовал отделом науки и вузов Краснопролетарского