Спектакль. Джоди Линн Здрок

сладость». Эти круассаны, наполненные шоколадом, манили ее, сладкоежку, каждый раз, когда она приходила в Café Maxime. Ее подруга Агнес их тоже обожала.

      Это ей кое о чем напомнило. Ей нужно было написать в ответ Агнес, которая уже успела прислать ей и открытку, и письмо. Может, завтра. Сегодня она была не в том состоянии.

      Она взяла блокнот и положила его в сумку. Будто по сигналу из него выпала открытка, полученная четыре дня назад. Она перечитала ее.

      Привет из Байе!

      Водяное колесо вживую гораздо красивее. Сама увидишь – надеюсь, уже в следующем году!

      Погода все еще великолепная. Бабушка по-прежнему печет каждый день. Роже такой же надоеда.

      А я продолжаю мечтать, чтобы ты приехала.

Bisous[2],Агнес

      Натали перевернула открытку и провела пальцем по нарисованному водяному колесу. В следующем году. Возможно.

      Она потерла виски и на мгновение закрыла глаза. Кровь. Нож. Беззвучные крики. Порезы.

      Воробей чирикнул у лодыжки, резко выдернув ее обратно в настоящее.

      «Не надо туда. Оставайся в настоящем. Посмотри вокруг».

      Натали смахнула последние крошки на землю и огляделась. Она так глубоко задумалась, что до сих пор не замечала людей вокруг.

      Кафе, из которого открывался великолепный вид на собор Парижской Богоматери, было набито битком, несмотря на жару. До Натали долетали обрывки разговоров поблизости. Двух девушек она узнала, они учились на год старше, сейчас они обсуждали, как пойдут за покупками после обеда. Группа элегантных пожилых мужчин позади нее дымила сигаретами, вспоминая Париж своей юности. Один все говорил и говорил о том, как Осман, увлеченный реновацией префект департамента Сена, «разрушил город» в 1850–60-х, чтобы проложить бульвары. А это, фыркнул мужчина, «всего лишь превратило Париж в один сплошной передвижной цирк». Другой жаловался на закладываемый фундамент для «железного уродства», которое спроектировал Эйфель. Некоторые люди устроили вокруг постройки шумиху, говоря, что это будет бельмо на глазу, но Натали считала, что проект башни выглядел очень увлекательно. Пока что там были только сваи и куча металла.

      Натали вложила открытку от Агнес в блокнот и уже собиралась позвать Жана, как ощутила укол вины. Агнес была одной из ее ближайших подруг, и Натали уже отставала в летней переписке. Она представила, как та ждет почту, каждый день разочаровываясь.

      Натали сунула руку в сумку и достала открытку с рекой Сеной. На ней уже стоял штамп, поставленный ею два дня назад в знак лучших намерений. Она смотрела на него, казалось, целый час, но не мог же он действительно пройти?! Время сегодня было таким текучим и ускользающим от нее.

      Тронув карандашом открытку, она выплеснула все мысли, которые только приходили в голову, не останавливаясь ни на мгновение.

      Привет из нашего любимого кафе!

      Я только доела сама знаешь что, и собираюсь писать свою статью. Жан передает привет.

      Мой день, как я помню его, настолько странный, насколько только можно представить. Мне нужно тебе кое-что рассказать, и я это сделаю в письме.

2

Целую (фр.).