Изгой. Александр Брежнев

в Камелоте оставался еще час, я плюхнулся на кровать поверх красного покрывала и врубил местный телек. Внешние новости по местному каналу не транслировались, чтоб не вызвать споров. Тут в основном были музыкальные передачи и сериалы. Давно не смотрел МузТВ, вот и занялся этим, за одно узнавая, что хоть сейчас слушает народ. Какие-то парни с Горгоны, мотали хвостами и клешнями, брызгали гормонами и юным максимализмом, пацанячьей агрессией и подростковым инфантилизмом, рубили басами и хрипами – рок-н-ролл. Потом прелестница с Лебедя проникновенно выдавала про любовь. В общем, все норм. Год, что меня не было, прошел без революций в искусстве. Пора в Камелот.

      Кабак был сделан а-ля средневековый замок. Приглушенный красноватый свет, как от факелов, камин в общем зале, дубовая мебель. По сторонам отдельные ниши со столами. В общем зале по средине танцпол. Шест посередине обещал стриптиз к вечеру. Радость знал хорошие места. Он улыбался в одной из ниш своей фирменной гагаринской улыбкой от уха до уха и сидел за массивным столом. Я заулыбался сам, искренней счастливой лыбой, и пошел к нему. Он встал, и мы обнялись, хлопнули друг друга по рукам и, радостные, уселись на деревянные лавки.

      Всегда удивляло, почему мы не стареем и вообще не меняемся внешне. Всегда узнавал «своих» с Хомланда в толпе за километр… Вот и Радость, сидевший рядом, ничуть не изменился за столько эпох. Можно, конечно, отыскать на лице несколько морщин, можно посчитать, что лицо стало по суше и чуть все-таки вытянулось. Но секрет весь в глазах. У большинства после тридцатника они гаснут, после сорока твердеют, после пятидесяти мутнеют. У Радости из глаз по-прежнему горели огоньки, как от семафоров в ночи, как от маяков или от стыковочных ориентиров. Иногда жесткие, иногда теплые, бывает, хитрые или под… бывающие огоньки из-за которых чувствуешь, что имеешь дело с живым человеком и сам тоже являешься живым.

      Мы уже хохотали, курили и хлебали вискарь. Вспоминали учебку, однокашников – кто кого где видел. Про общего кореша на Аполлоне не вспоминали, зато Радость, оказывается, знал о моих похождениях в долине Чобан. «Я уж думал, тебя правда подстрелили», – ржал он, глядя на официантку в средневековом стилизованном прикиде, принесшую мясо (!). Мы впились зубами в стейки из чего-то похожего на свинину, и сладострастно кусали, жевали, глотали, подкидывая в пасти овощи типа огурцов и помидоров.

      У Радости было ко мне деловое предложение. Он собирал команду 5—7 хороших стрелков для прохождения нового шутера. Игра была новая, но на ней уже были большие ставки. Надо было скрытно для большинства участников игры пристрелить местного босса. Заказчики Радости обязались доставить на нужный уровень игры в нужную локацию со всем необходимым оружием и опциями. Обещали даже не просто хорошо заплатить, но и вывести оттуда живыми. Дело предстояло не простое. Не факт, что получится с первого раза. Аванс, уже