Безымянный. Венец пепла. M. Heller

что тебе нравится. Посиди тут пару минут и постарайся не слишком распускать руки.

      Последние слова он договаривал уже из другой комнаты в которую вел проход находящийся рядом со стойкой, а через пару секунд я перестал слышать отголоски его шагов по устеленному ворсистым ковром полу.

      Его слова про «ничего не трогать», больше походили на намек о противоположном, так что зря тратить время я не стал. Трогать, по большему счету, было нечего, так что повторно осмотревшись я отправился в путешествие в соседние комнаты. Я покинул зал и нырнул в коридор простирающийся слева от лестницы, по которой мы спустились с чердака. В стенах располагались выемки в которых стояли то чудные статуэтки, то просто кучно лежали свертки, пергаментной бумаги перемотанные тканевыми лентами. Путь освещался только светом, исходящим из окна в конце коридора, там же он и сворачивал налево.

      Миновав коридор, я вышел в комнату, смахивающую на кабинет. Стены в нем покрыты темно-фиолетовыми, матовыми обоями с изображением тонких языков пламени и, местами, с символами, отдаленно напоминающими кельтские руны при этом не похожие ни на одну из них. Вместо люстры на потолке висел увесистый кристалл источающий легкое, синеватое свечение. В остальном, помимо черного, письменного стола и кресла никакой мебели не было. Сам кабинет был соединен с еще одной комнатой, в нее я и отправился.

      Увиденное потрясло меня до глубины души, в хорошем смысле. Соседней комнатой оказалась полу кухня, полу библиотека. Будем считать, что это комната отдыха. Она была еще гуще уставлена шкафами с книгами и свертками. В комнате так же стоит диван, на сей раз не такой потрепанный, и узкий столик с табуреткой рядом. Но это все не имеет значение в сравнении с парящей в воздухе щеткой, старательно сметающей пыль между шкафами совершенно самостоятельно и с полной отдачей! Этим все не ограничилось. Блокнот в кожаном переплете лежащий на столе сам делал в себе записи пером периодически смачивая его в чернила в то время как маленькая, зеленая тряпочка протирала столешницу огибая жаровню и турку с остатками кофейной гущи. Она же, в свою очередь, тоже не стала долго оставаться на месте и лениво полетела в раковину. Естественно, кран открылся без какого-либо вмешательства, а губка, лежащая рядом, принялась омывать турку.

      Как любитель прийти в чужой дом и начать мыть в нем посуду и складывать вещи я не стал себе отказывать в этом сомнительном удовольствии. Как только движение в раковине прекратилось я решил лично помыть кружку, которую все это время тягал с собой. Пока я искал куда поставить чистую посудину жаровня загорелась и процесс приготовления пошел. Я решил не мешать. Сидя на табуретке и попутно переваривая происходящее я впал в некий транс пытаясь принять увиденное и переборов скептицизм порадоваться чудесам так приятно свалившимися мне на голову. Спустя пару минут медитации на стол передо мной приземлилась полная чашка горячего напитка. Умиленный подарком от полной жизни кухонной утвари я улыбнулся и искренне поблагодарил всю посуду, которая попалась мне на глаза. Ответа, конечно, не последовало.

      – Вижу