Амрис, представляешь?. Яна Саковская

что, если бы я сдал начальнику отчёт, а потом начал бы его фотографировать, он бы не понял.

      Петер поднимает голову и поворачивает её так, чтобы видеть меня левым глазом.

      – Как дела?

      Его голос звучит… безводно. Может быть, это связано с тем, что у него есть жабры, но он сейчас на воздухе? Устройство его голосовых связок у меня не хватает фантазии представить.

      Пожимаю плечами.

      – У меня – насколько я могу судить, вполне благополучно. Только я устал очень. Засиделся и потерял счёт времени. Который сейчас час? И какого дня?

      – Ты ещё спроси, какой сегодня год… – устало усмехается Петер. Выглядит он не очень. Кожа ‒ сухая и морщинистая, чешуя ‒ взъерошена, а гора отчётов по обе стороны его стола – по обе стороны его глаз – выросла в полтора раза с моего прошлого визита. Усмехаюсь в ответ.

      – Мой большой друг Кан-Гиор, вспоминая свои прошлые жизни, нередко шутит про «какой сегодня год», возвращаясь из воспоминаний в настоящее время.

      – Кан-Гиор? – поднимает голову Петер и поворачивает её так, чтобы теперь смотреть на меня правым глазом. – Это который в среднем аналитическом отделе?

      Признаться, этот вопрос застаёт меня врасплох.

      Я даже замираю с открытым ртом. Петер смотрит на меня правым глазом и потягивает свой напиток через трубочку. А когда я подбираю челюсть и расплываюсь в улыбке, он поворачивает голову и пристально смотрит левым глазом.

      Да, это один из тех моментов. «Амрис, если он твой большой друг, как так, что ты не в курсе, что вы находитесь в одном здании?»

      Что, не могу не отметить, хороший вопрос.

      – Похоже, коммуникация между отделами у нас совсем плохая, – вздыхает наконец Петер.

      – Я готов немедленно идти её налаживать! – тут же вызываюсь я. Только жаловался на отсутствие общения – и тут так всё удачно складывается. Кан-Гиор. Более, более, чем удачно. Петер растягивает губы в тонкой улыбке. Это настолько диковинное зрелище, что кажется мне, что профиль улыбающейся рыбьей головы моего начальника Пети будет являться мне в особо остросюжетных снах в виде чудесного знамения. Или даже небесного светила.

      – Давай. И заодно передай им, пожалуйста, чтобы на сегодня расходились и как следует отдохнули. От их опусов, – он качает отчётами, которые продолжает держать в руках по обе стороны головы. – Исключительно неприятно фонит тем, как они все устали. Очень мешает сосредоточиться на смысле.

      Матерь божья. Он ещё и продвинутый эмпат.

      – Конечно.

      – И сам отдохни. А то при упоминании твоего большого друга ты оживился, но вообще выглядишь неважно.

      – Если честно, вы тоже, – вдруг говорю я. – Я совершенно не специалист по вашему биологическому виду, но на мой неискушённый взгляд, вам отдых тоже не помешает.

      Петер поворачивает голову в анфас и склоняет её на бок. То есть сейчас, получается, не смотрит на меня.

      – Благодарю за твою заботу. Я обращу внимание.

      И вновь принимается за изучение опусов усталого аналитического отдела.

      Я так понимаю, что я свободен.

      Поворачиваюсь