Пробуждение. Роман-мозаика. Владимир Васильев

сын своего Аллаха. Бриллиант красоты арабского мужчины, который почему-то лазил по вулканам, где этот бриллиант запросто мог сгореть. Когда она высказывала ему свои опасения, Алаутдин только смеялся: поведение вулканов отслеживается в непрерывном режиме, и при малейшей опасности поступит приказ, как это по вашему – «вырвать когти»?

      – Рвать когти, – хихикнув, поправила Аля.

      – Жестокие у вас идиомы, – покачал он тогда голографической головой. – Вот я моментально буду рвать когти, а тебя в любой момент может проглотить какая-нибудь касатка, или, не заметив, засосать вместе с планктоном кит, а то и акула нападет. Они с глобальным потеплением стали заплывать и в эти широты. Перестала бы ты погружаться!

      Сам он не любил подводных приключений – что с него взять – дитя пустыни во многих поколениях. Хотя, что есть пустыня, как не бывшее дно морское?

      – Никто на меня не может покуситься, – вразумляла жителя пустынь Алевтина. – При погружении каждый из нас имеет ультразвуковую пугалку, которая отгонит любого подводного злоумышленника. А тебя любой шальной выброс газа может отравить!

      Подобные «заботливые» перепалки происходили у них регулярно, когда нервная система уставала от страха за ближнего.

      – Можно, я сейчас к тебе прилечу? – спросил голографический красавец.

      – Жду! – радостно воскликнула Алевтина и убежала в свою комнату готовиться.

      Вулканологи стояли лагерем в районе Малого Семячика. Это всего двадцать километров. На вертолете, не успеешь причесаться – тут будет. А для нормального самоощущения надо еще столько с собой сделать!

      Уолт и Лан, запустив свои аналитические программы, ушли на берег порезвиться. Так что под ногами у Алевтины никто не путался. Она мысленно летела на аладдиновском ковре-вертолете и потому к моменту его посадки была уже готова и прыгала на краю вертодрома.

      Пока Алаутдин выбирался из вертолетика, она летела по полю и, как только ноги его коснулись земли, Алька прыгнула на него, крепко ухватившись за шею.

      – Алька, мой Алька, – прошептала она ему в ухо.

      – Алечка, моя Алечка, – прогудел он ей в ответ.

      Несколько секунд их сердца радостно согласовывали ритм биения, а войдя в унисон, разрешили слегка раздвинуться в пространстве.

      – Ах, хороша принцесса! – широко улыбнулся он, любуясь своей избранницей.

      – Я должна соответствовать тебе, мой прекрасный принц, – скромно потупившись, как надлежит настоящей принцессе, отвечала она. – Не угодно ли отведать нектара с амброзией?

      – Ох, угодно! – возопил он, потому что весь полет мучился жаждой, но не хотел ее утолять, дабы принять чару из ее рук.

      – Пошли в дом, – потянула она его за руку, и они побежали, смеясь и радуясь жизни, молодой и полной сил и чувств.

      Алевтина зачерпнула полный ковш ягодной настойки и протянула Алаутдину. Он выпил вкуснющий напиток, закрыв глаза от удовольствия.

      – Еще? – спросила она, когда