Тайна скорбящего ангела. Александр Шляпин

меня уже сейчас от этой Керстин плющит —так мне ни какая другая тётка не нужна.

      – Что уже, —спросил Виталий.—Типа ты влюбился, —сказал Виталий, и заткнув рот кулаком, стал демонстративно хихикать.

      – Представь себе —с первого взгляда, —ответил Русаков. —Мне, словно снарядом башню сорвало. У меня внутри весь ливер трясется от какой—то бешенной страсти.

      – Любовь —любовью, но один хрен нам надо держать ухо востро, —ответил Виталий.

      Русаков краем глаза заметил, как рука его друга сама по себе, скользнула по плечу Эрики и опустилась в область талии. Немка даже выгнулась, как кошка и ошеломленная смелостью русского парня ему одобрительно улыбнулась. Зачерпнув ложечкой мороженное, девушка заботливо вложила его в рот Виталия, и по —немецки сказала:

      – Ессен – ессен майне каце…

      Виталий раскрыл рот и закатив глаза от удовольствия, проглотил мороженное.

      – Слушай, а мне нравится, —сказал Виталий. —К черту все эти предрассудки —живем брат всего один раз.

      Керстин с интересом наблюдала за своей кузиной, которая лезла из кожи, чтобы понравится парню. Девчонка ощущая себя рядом с Сашкой, начинала плавиться, словно шарик мороженного упавшего на раскаленную сковородку секундой. Она взяла его руку, и не церемонясь, демонстративно положила её себе на ногу. От такой неожиданности у Сашки чуть не свело судорогой челюсть.

      – Ой! Ой! Глянь Виталик, что это она делает со мной, —сказал Русаков. —Я уже её хочу!

      Керстин поняла, что сказал русский, и артистично ему улыбнулась. Она словно очарованная смотрела Александру в глаза, и умиленно—эротично слизывала с ложечки мороженное. У Сашки от подобных телодвижений даже перехватило дух.

      – Кузина, как тебе эти русские, —спросила Керстин, свою двоюродную сестру. —Мне кажется, эти «иваны» какие—то тормознутые?

      – А мне они нравятся! Очень милые ребята – ответила Эрика —Время покажет, я ведь никуда не спешу.

      – Так ты, что решила с ними дальше флиртовать? А как же твой Михаель, —спросила девушка кузину.—Он же будет тебя ревновать к этим русским парням.

      – Кто Михаель? Да пошел этот Михаель… У него кроме, как гонять по улицам на «Симсоне», нет больше никаких увлечений, – сказала девушка, облизывая ложечку.

      – Слышь Виталик, ты хоть что—то понял, —спросил Русаков.

      – Понял, что у моей подружки есть какой—то хахаль по имени Миша, у которого есть мопед «Симсон», на котором он катается по городу и не хочет её филе трахен.

      Керстин улыбнулась и показав на Эрику пальцем по—немецки сказала:

      – Это моя кузина Эрика! У неё есть друг по имени Михаель, но тот любит не её, а больше свой мотоцикл «Симсон».

      Вновь румянец брызнул на лице парня. Он никогда не испытывал ничего подобного и это было настолько непривычно и расковано, что Русаков ощутил себя не в своей тарелке.

      Эрика хлопая ресницами, смущенно сидела рядом, и шепотом