Верона. Часть II. Инесса Рафаиловна Давыдова

на пол. Отменная мысля! Почему я сам до этого не допетрил?

      Вера

      Голова еще кружится, ноги заплетаются. Бреду на кухню и вижу подруг. Увидев меня, Анна вспорхнула со стула и приобняла.

      – Как ты, Верона?

      – Прекрати с ней сюсюкаться! – ворчит Софа. – Ей это не на пользу! Три дня ты с ней носилась как наседка с цыпленком – и никакого результата. Я взялась за дело, и, видишь, она теперь здесь, приняла душ и поест не в моей постели, – она поворачивается ко мне. – Верона, ты устроила в моей спальне жуткий поросятник!

      Через панорамное окно вижу, что матрас и подушки сушатся на двух шезлонгах. Еще бы, я выплакала ведро слез. Никогда не думала, что в человеческом организме столько жидкости!

      – Ешь сэндвичи! – бурчит Софа и придвигает тарелку.

      Смотрю на идеальную ровную нарезку хлеба, ветчины и сыра и понимаю, что Софа сэндвичи делала не сама, а заказала по интернету.

      – Нет, – мотаю головой, – я пас.

      Анна идет к кофеварке и возвращается с огромной кружкой, на которой написано «I love Verona». Смотрю на кружку выпученными глазами, в сердце поселяется маленький лучик надежды.

      – Откуда это здесь? – мой голос дрожит.

      – Софа купила нам на новоселье, – объясняет Анна и показывает свою кружку с надписью «I love Undina».

      Я и забыла, что это ее прозвище в готическом сообществе, которое она, слава богу, не приглашает в коттедж. Наверное, я единственная из ее друзей, кто проигнорировала это прозвище. Мне нравится имя Анна, оно ей очень идет, и я не буду в угоду кому-то, даже ей, называть ее Ундиной.

      – Верона, прежде чем мы начнем, скажу, что в вашей ссоре с Руссо я не на твоей стороне.

      – Знаю, – за последние три дня до меня не раз доносились шушуканья подруг. – Ты тоже так считаешь? – с вызовом спрашиваю у Анны.

      – Я бы выслушала твою версию событий, – отвечает Анна и кидает на Софу красноречивый взгляд.

      – Ладно, давай выслушаем ее версию.

      Вообще-то я пришла посмотреть, что накопала Софа про Руссо, а попала на суд присяжных. Душещипательные откровения сейчас в мой план не входили. Да, собственно, я не любитель делиться подробностями из личной жизни. Это только мое и Руссо, но раз уж все слышали нашу ссору, да еще и заняли его позицию, начинаю разъяснять:

      – Он скрыл от меня факт существования Лилианны.

      – Кто это? – хмурится Анна.

      – Невеста.

      – Бывшая! Теперь она замужем и у нее ребенок, – вставляет Софа.

      – Это не мешало ей заявиться в бутик и закатить скандал. Она так наехала на Руссо, что тот от злости разбил витрину. Пока они ссорились, было понятно, что между ними все еще сильные чувства…

      – Ненависти, – опять вставила Софа, ее левая нога задергалась под столом.

      – Она взывала к его совести, говорила, что он сильно изменился, – я строю рожицу и искажаю голос, изображая Лилианну: – Ах, Аристарх, – театральный всплеск руками, – я знала, что ты переживал после нашего разрыва, но не знала, что так сильно! Ты бросил медицину! А кто