Слева от Африки. Марина Козлова

Немного усилий в коммуникации, немного слегка укачивающей синхронизации смыслов и мыслеформ, логики и семантики, и вот ты уже не всегда доходишь до моря, потому что увлекся беседой, или вы доходите до моря вместе, обсуждая по дороге космос как лучшее место для строительства миров. Человек способен осваивать космос как архитектор времени и пространства, и ему для этого не нужны дополнительные ресурсы, протезы и костыли в виде фотонных звездолетов – вот о чем говорите вы по дороге к твоему теплому сине-белому морю.

      А тут и в личной жизни наконец появилось приятное разнообразие – приехала провести мастер-класс в их университетской киношколе звезда украинского кино и театра Зоя Малазония, красавица и умница. Грузинский папа, светлоглазый русоволосый мегрел, и украинская мама, статная кареглазая шатенка из Мариуполя, – и вот получилась чудо-девочка, которая с детского сада начала сниматься в кино. Историю про маму и папу Марк Вегенин услышал в кофейне, куда повел гостью, которую ему поручили как человеку, который всегда готов показывать город гостям, друзьям друзей и совсем незнакомым людям, не жалея собственного времени, всегда подробно и с удовольствием. Зоя была высокой, тонкой и ослепительно-рыжей. Она была такой же рыжей, как Марта. В кафе, где они договорились встретиться, чтобы оттуда взять старт на экскурсию по Черновцам, она, как назло, пришла в длинном зеленом льняном платье, а рыжие волосы заплела в две косы каким-то удивительным плетением. Она смотрела на него своими слегка выпуклыми, как у Сьюзан Сарандон, медовыми глазами и красиво опускала светлые ресницы, когда задумывалась. Марк сразу вспомнил «Зеленые рукава» и подумал, что уж кого играть Зое, так это чистопородного ирландского эльфа.

      В тот вечер прогулка закончилась у нее в номере, причем по ее инициативе. Вечер с бокалом чилийского белого с видом на костел увенчался недлинным прохладным сексом – она не любила, чтобы к ней прикасались, «когда уже все», ее это раздражало, но, впрочем, Марка как раз это устраивало вполне, поскольку не требовало от него дополнительных усилий. Все складывалось как нельзя лучше. Зоя полюбила сидеть у него дома на ковре, обложившись со всех сторон альбомами по искусству, она грызла соленый миндаль и бесконечно пила кофе.

      Приезжала она примерно раз в два месяца, далеко не сразу рассказала, что в первом браке у нее было три выкидыша из-за какого-то сложного генетического конфликта с мужем, и она уже ничего не хочет, а только покоя, кофе и книжек вокруг. И чтобы он, Марк, был рядом. Он уже было решил показать ей дракона, и даже открыл рот, чтобы… Но она – так странно совпало – почему-то ровно в этот момент сказала:

      – Я развелась с мужем не потому, что у нас не получались дети, а потому, что он идеалист и выдумщик. Художник, понимаешь. Выдуманные миры заменяют ему реальность.

      – Но ведь и ты играешь выдуманных людей, – возразил Марк и почувствовал горечь под языком.

      Зоя, взмахнув ресницами цвета крыла бледной ночной бабочки, сказала сухо:

      – Я