Свет внутри нас. Зара Нэльсон

телевизоре, который стоял в углу комнаты.

      – Доброе утро – я обнимаю его сзади, и подсаживаюсь рядом с ним, наливая себе капучино.

      – Доброе – спокойным голосом отвечает папа – у меня для тебя кое-что есть. Он встаёт из-за стола и выходит из кухни. Возвращается с каким-то листком в руке.

      – Держи – он протягивает мне листок. Это оказался рекламный буклет.:

      «Одинокие сердца»– так написано большими буквами в начале, затем продолжение

      «Группа поддержки для тех, кто потерял близкого человека. Здесь вы обретёте спокойствие, общаясь с людьми, такой же проблемы.

      Мы тебе поможем. Ждём тебя на Уалдфауер-Ридж.

      Всё это было написано на картинке, в виде огромного сердца, к которому тянутся множество рук. Я озадаченно посмотрела на папу, догадываясь о его намерениях.

      – Ни за что – отрезаю я, и откладываю буклет на другу сторону стола.

      – Ну почему?– папа устало вздыхает и кладет руки на колени, подпирая одновременно ими подбородок.

      – Мне это ни к чему. Со мной всё в порядке – утверждаю я, отпивая глоток кофе.

      – Месси, ты ведь сама говорила. Чужой город – это страшно, а в этой группе ты сможешь найти себе друзей.

      – Мне не нужны друзья, то есть, я могу познакомиться с кем-то и в другом месте.

      – Я беспокоюсь за тебя, а если ты будешь ходить туда, то я буду чувствовать себя спокойнее. Там тебе помогут.

      – Я, по-твоему, нуждаюсь в помощи? – возмущённо фыркаю я.

      – Нет, но…

      – Просто блеск! Собственный отец считает меня сумасшедшей.

      – Я так не считаю. Но ведь ты сама прекрасно помнишь, что с тобой было, и как ты долго психологически восстанавливалась, – папа переводит дыхание, и его голос становится на тон выше – разве ты не помнишь, как упала с крыши, причём сама же с неё и скинулась!

      – Я не скинулась с неё папа. Это было другое – еле выговариваю я. Предаюсь воспоминаниям. Помню, как лицо Кайлы манило меня, и как оно сменялось с чужим лицом той девушки. На глаза подступают слёзы.

      – Месси – спокойно произносит папа пододвигаясь ко мне – я просто боюсь, что вдруг ты с собой не совладаешь и натворишь глупостей, а я…я не вынесу если с тобой что-то случиться. Ты единственное, что мне так дорого в этой жизни – его глаза полны отчаяния и страха, который понемногу вытесняется из закромных уголков его души.

      Я всхлипываю и крепко обнимаю папу.

      – Ты тоже, пап. Ты самый дорогой для меня человек на свете – шепчу я, утыкаясь ему в грудь.

      Мы стоим друг напротив друга. Во взгляде папы я замечаю смятение.

      – Хорошо – соглашаюсь я.

      – Что хорошо?– озадаченным голосом спрашивает он, приподнимая брови.

      – Я буду ходить в группу поддержки.

      И почему я снова иду на поводу?

      – Правда?– радостным голосом восклицает папа, и я киваю

      – Я тоже считаю, что мне трудно будет заводить знакомства, а в этой группе, думаю, будет легче – вру я.

      – Конечно,