Гарпия в Академии. Маргарита Блинова

курс надвигающегося вихря, а когда я приказала разбить основание воронки, воздух вспыхнул алым.

      – Какого хрена! – высказалась… не я.

      С правой стороны от моего крыла нарисовался левитирующий профессор Риттер, но вопль принадлежал отнюдь не ему.

      – Ты что тут забыл, мальчишка! – зашипела я, чуть поворачиваясь к малолетнему дракону, зависшему слева.

      Пацан еще даже в ящера не научился перевоплощаться. От дракона только кожистые белые крылья и гонор, а уже в герои лезет!

      – Я могу помочь силой.

      – Пошел вон! – не стала я церемониться и обернулась к Риттеру: – «Лассо» на основание. Поправка на ветер и отрицательную поляризацию. Попробуем переместить эту штуковину.

      – Понял.

      Если перенаправить поток вверх, тот пройдет над шпилями Академии и развеется в небе. Возможно, ректор даже скупое «спасибо» скажет. Но ждать благодарности, конечно, опрометчиво.

      Повинуясь моей воле, сотканное нами заклинание повернуло вихрь в сторону, но… тот благополучно вернулся на свой курс и ускорился. Риттер выругался, Кьяри-младшенький дернулся, я застыла.

      Говорят, в стрессовой ситуации мы способны творить невероятные вещи. Говорят, удача сопутствует сильнейшим. Говорят, у крокодилов тоже есть пупки.

      Короче, брешут.

      Отмерев, я едва успела закрыться щитом. У меня оставались считаные мгновения, чтобы спасти еще одного. Главное – не мешкать. Едва успела извернуться, заключить мужчину в бережные объятья и закрыть крыльями, когда вихрь долетел до нас.

      Удар в спину, частично погашенный щитом, частично отведенный призванным на подмогу ветерком, оказался таким мощным, что нас внесло внутрь сквозь выбитые окна и с характерным хрустом впечатало в стену.

      Я орала от ужаса, до одури вцепившись в лежащее подо мной тело. Чувствовала, как первобытный страх накручивает внутренности на свой кулак. Молилась, чтобы обезумевшее сердце не выскочило из груди, а мочевой пузырь не подвел.

      Вихрь бушевал, выжигая и переворачивая все, до чего мог дотянуться в тесноте аудитории, а потом стих, так же внезапно, как и налетел.

      Наступившая тишина больно била по ушам.

      Со стоном опустившись на пол, я расцепила руки и крылья и схватилась за гудящую от перенапряжения голову.

      – Скорее! Сюда!

      В аудиторию, точно бегуны после сигнала флажка, влетели люди.

      Угадайте, кто был во главе забега?

      – Что ты сделала, гарпия!

      Да-да, ответ очевиден.

      Подняв взгляд, я увидела перекошенное лицо дракона и застыла, как дичь в тени хищника.

      – Повторяю свой вопрос, стерва, – невидимая рука оторвала меня от пола и подняла вровень с его лицом, – что ты натворила?!

      Он был страшен. Не из-за размеров, силы или магии. Я боялась отсутствия человечности в ярко-зеленых глазах. Только холод ярости.

      Ну все! Мне кирдык.

      Где там самые счастливые моменты жизни, которые должны мелькать перед глазами?

      – Эрг, уймись! – Белозерский склонился