Не от стыда краснеет золото. Лидия Луковцева

вот!!!

      – А что, это принципиально?

      – А ты что, действительно не понимаешь или придуриваешься?!

      – Честное слово, не понимаю!

      – МОЛОДАЯ женщина! Просто по запарке засунула в холодильник! На автомате!

      – А ты – не по запарке?!

      – Я – в силу возрастных изменений в мозге!

      – Ты, Зайка, даже тут выпендриться хочешь. Типа, ты такая уникальная, даже забывчивость твою ни с чьей сравнить нельзя! – сказала грубая Люся.

      – Сейчас отберу рюмки и больше пельменей не добавлю! – предупредила Зоя Васильевна, вконец оскорбившись.

      «Выпендриться» – это уже стало последней каплей.

      – Ну, и что ты теперь – покончишь с собой? – вернулась к одолевшей ее назойливой идее Люся.

      – А ты как будто хочешь этого?

      – Люся, ты прямо как заезженная пластинка! – прикрикнула Мила, более тонкокожая.

      – Да Заинька, да Бог с тобой! Ну, ты же знаешь, что я дура неотесанная! – Люся, учитывая остроту момента, перебарщивала с самокритикой.

      – Зайка, ее просто переклинило, а то ты Люську не знаешь!

      – Сама такая! – огрызнулась Люся.

      Зоя Васильевна поморщилась: она не выносила свар.

      – Уж прямо так сразу – топиться! Завтра предупрежу Никиту, пусть Лиза на работу выходит. Напишу заявление.

      – Костику еще трех не исполнилось!

      – Ничего, мамок-нянек наймут! В конце концов, мэрский внук, уж они-то найдут выход из положения. Лиза и сама, наверно, на работу рвется.

      – Ты уволишься – я тоже не останусь! – заявила Мила.

      Она числилась сторожем при музее и, как бывший бухгалтер, помогала директору в решении финансовых вопросов. Люся же дневала и ночевала в музее в свободное от своей основной работы – ночной няни – время, на правах ближайшей подруги и непременной участницы всех событий.

      – Ты-то тут с какого боку? – спросила Зоя.

      – Мы подруги или как? – аргументировала Мила.

      – То есть, из солидарности? – уточнила Зоя. – Глупо. И Никиту подведешь.

      – Ничего не подведу!

      – Тенденция, однако! – сказала Люся.

      – В смысле? – не поняла Мила.

      – Ну, – сказала Люся, – про Альцгеймера ничего не скажу, возможно, он подкрадывается, где-то на полдороги застрял. Но маразм к вам обеим уже подкрался. Вам по сколько годиков?! Вы где в своем возрасте такую работу найдете – чтоб и уму, и сердцу, и в кошелек немножко капало?! Прямо ждут вас везде с распростертыми объятиями!

      – Да и не надо! В конце концов, мы свое отработали, да, Зайка?

      – Да ты-то тут при чем?! – отмахнулась Зоя Васильевна. – Девочки, вы же знаете, я когда-то самой себе сказала, что не буду цепляться за работу в ущерб работе! Не доведу до момента, чтоб, не приведи Господь, коллеги и читатели перемигивались да подхихикивали за моей спиной.

      – Тебе коллеги и не дали довести до того момента, – напомнила Люся Зое. – Не дали твоим читателям похихикать. Некоторые читатели, может, наоборот, даже и взгрустнули.

      – Меня никто не выгонял!

      – Ну,