Пограничник. Павел Мамонтов

пару секунд девочка была просто испугана, то сейчас она находилась на грани истерики.

      Я осторожно вытащил «стечкин», положил его на тумбочку.

      – Ну что, теперь поговорим?

      Аглая в растерянности смотрела то на своего отца, лежавшего без сознания в кислородной маске, то на меня и сейчас вновь стала похожа на ту милую, совсем юную волшебницу, которую я когда-то встретил в концертном зале «Спирали».

      Сконцентрировавшись, особым зрением я разглядел вокруг её головы белёсые вспышки, а над самой макушкой – облачко стального цвета. От него, теряясь в пространстве, уходила тонкая «ниточка» к тому самому Демону, что держал её на поводке.

      «Ничего, ублюдок, – со злостью подумал я, – скоро мы тебе пятки поджарим».

      – Ты хочешь поговорить о Лике? – спросила Аглая, вдруг её лицо перекосилось. – Не о чем нам с тобой разговаривать.

      – Погоди, с чего ты взяла, Аглая? Почему ты не хочешь со мной разговаривать? Раньше мы много общались. Тебя кто-то надоумил, что мы прекратили дружить?

      – Никто меня не надоумил.

      – Кто вас вывел из Города, Аглая? Это он хочет, чтобы мы перестали общаться? Он требует, чтобы ты убила собственного отца, так ведь?

      – Нет, не лезь! Это не твоё дело!

      Аглая крикнула и вытянула руки, как будто хотела взять невидимый шар. Между её ладонями возникло белое свечение.

      – Игла, подож… – сказал я в рацию, но не успел.

      Пуля, разбив стекло, пробила Аглае насквозь плечо и впилась в стенку в двадцати сантиметрах от моей головы.

      Девушку развернуло ко мне боком. Я бросился на неё, повалил, выкрутил руки, не давая завершить заклинание. Одновременно в палату ворвались остальные разведчики, но они опоздали. Аглая вдруг немыслимо изогнулась, толкнулась ногами, и мы оба вылетели в окно, с треском вынеся оконную раму. В воздухе мне пришлось отпустить Аглаю и сгруппироваться.

      Краткий миг полёта – и бетонная поверхность больно бьёт по стопам. Я бросил тело вперёд на руки и кувыркнулся через голову, гася инерцию удара. Рядом, не столь удачно, на ногу и на бок, упала Аглая. Она вскрикнула от боли, но тут же вскочила и, прихрамывая (третий этаж всё-таки), бросилась прочь от больницы.

      Загорный и Викинг с тихим хэканьем приземлились около меня, перекувырнулись вперёд и с ходу встали на колено с оружием на изготовку. Хотя я уже держал на прицеле спину убегавшей Аглаи, разведчики всё равно спрыгнули с третьего этажа, чтобы прикрыть своего командира – мало ли что.

      – Не стрелять, не стрелять! Брать живой! – закричал высунувшийся из окна Густав.

      Стрелять никто и не собирался. Навстречу Аглае уже неслись четвероногие сторожа гарнизона.

      Два огромных сторожевых пса кинулись на волшебницу. Первый просто сбил её могучей башкой. Второй схватил упавшую девушку за шею, не перекусывая, а пережимая сонные артерии. От такого человек отключается через полминуты.

      Аглая попыталась сплести защитное заклинание, но подбежавший охранник гарнизона вырубил её ударом приклада по затылку. К ним уже бежали контрразведчики и другие солдаты