Правосудие Бешеного. Виктор Доценко

строгого режима под Иркутском. Конечно, если бы он был другим человеком, умел ловчить, грести под себя и «забить» на все воровские законы или отнестись к ним формально, то наверняка смог бы оставить хозяину пару-тройку лет. На него даже не подействовали лисьи уловки «старшего Кума» – начальника оперативной части подполковника Бушина, мечтавшего еще в Высшей школе милиции перетянуть в «кумовские» ряды какого-нибудь криминального Авторитета, а еще лучше «Вора в законе»: то-то было бы шуму в министерских кругах!

      Более того, Амиран имел возможность и негласного снижения срока, если бы просто кое-чего не «заметил» в темных делишках деловых ментов «родной» зоны.

      Но он оставался до конца настоящим негласным Хозяином зоны и не мог изменить, ни воровским «понятиям», ни собственным взглядам, не своему характеру, в гремучей смеси которого сошлись и мужская прямота, и понимаемая по-своему честность, что вело к гиперболизации понятия чести. А волевой от природы характер Амирана на зоне лишь закалился.

      За эти качества его любили уголовники и уважали менты. Все обращались к нему почтительно, называя батоно Амиран. Сам Хозяин зоны полковник Кириченко, который мог любого не только «по матушке» послать, но и вынести «благодарность с занесением в грудную клетку», с ним разговаривал только на «вы» и только по имени-отчеству.

      Зоны в этих местах были созданы еще в далекие сталинские времена, и на них более-менее сохранились некоторые воровские традиции прошлого. Во всяком случае, общак не испытывал недостатка в подогреве с воли и догадаться, кто им распоряжался, было несложно.

      Конечно, не сразу менты успокоились на его счет: «оперативка» на Амирана пришла весьма внушительная аж в целый роман, и несколько месяцев его продержали в ПКТ, пока на зоне не поднялся «тихий» бунт – самая большая неприятность для ментов. Одно дело – явное неповиновение, и можно, выявив настоящих зачинщиков, наказать их или перебросить на другую зону, другое, когда то тут, то там возникают неполадки: в быту, столовой, на промзоне. И все подстраивается так, что виновных найти не удается: всякий раз виноватым оказывается кто-то либо из самой администрации, либо из «козлов», то есть тех зэков, кто на нее работает.

      Трудно сказать, сколько бы продолжалось это противостояние, если бы однажды один из дежурных по ШИЗО не пересказал «старшему Куму» подслушанный в камере разговор, из которого следовало, что причина всех беспорядков и беспредела кроется в том, что в зону не «спускают» Вора в законе…

      От Автора:

      «Для тех, кто не знает, в ШИЗО кормят намного хуже, чем в зоне, да и тот скудный рацион выдается через день: в четные дни и этот «рацион» состоит лишь из уменьшенной пайки хлеба и кружки кипятка. Именно за это кто-то из зэков остроумно прозвал нахождение в ШИЗО «день лета, день пролета»…»

      После недолгого совещания с начальником зоны решили рискнуть и выпустить Амирана из ПКТ. К немалому удивлению администрации, все мгновенно, словно по мановению волшебной палочки, пришло в норму.

      Эта