Восхождение Рэнсом-сити. Феликс Гилман

делает или будет делать, как я надеюсь: тогда он работал из рук вон плохо.

      Мистер Карвер присвистнул. Затем сказал:

      – Да.

      Я спросил:

      – Что «да»?

      Мистер Карвер вышел на улицу, перемахнул через забор, подошел к Аппарату и, несмотря на мои протесты, дотронулся до него. Он рывком раскрыл футляр, запустил туда руки и начал что-то делать. В частности, вытащил моток проводов и долго разглядывал его, словно шаман, читающий по внутренностям.

      – Ага, – проговорил мистер Карвер, словно подтверждая свои подозрения.

      Я сообщил:

      – Я его собрал. Он не имеет отношения к корпорации «Северный свет» и кому бы то ни было еще, что бы ни говорили.

      – Вот как?

      – Да.

      Мистер Карвер пробежал пальцами по промасленному механизму:

      – Я-то думал не про Линию. Знаете что? Я пойду с вами, мистер Рэнсом.

      – Неужели, мистер Карвер? – улыбнулся я. – Пожалуй, я не против.

      Мистер Карвер пожал плечами и снова повернулся к Аппарату.

      Он не торговался и не объяснял своих действий.

      – Что ж! – сказал я. – Что ж!

      Мы составили контракт на газетных полях. Он подписался под ним: «К.», а я написал ниже: «Карвер».

      Мы отправились в путь рано утром, когда все еще спали. Год мы странствовали вместе и допоздна работали в сараях, отелях, на лесных опушках, холмах и в лощинах на протяжении всей тысячи миль Западного края. Я болтал о науке и грандиозных планах, а мистер Карвер почти всегда помалкивал. Кое-чего он никогда не делал – не готовил, не мылся, не собирал долги, – но все, что делал, делал хорошо. Мистер Карвер прекрасно ориентировался на местности и имел чувство юмора, которое я не понимал до конца, но считал незаурядным. У него был глубокий, хриплый голос с акцентом неизвестного происхождения. Бранился он часто и с чувством, не думая об обстоятельствах и приличиях. Курил вонючие сигареты, которые мог сворачивать длинными пальцами одной руки, пока другая работала. Ловко управлялся с силками и мог освежевать кролика с такой скоростью, что сам кролик был бы горд. Мистер Карвер спасал мне жизнь столько раз, что я потерял счет. Он редко менял одежду, но дурно от него не пахло, если не считать сигарет. Два раза в него стреляли – как и в меня, – но до случая в Уайт-Рок ему удавалось уклоняться от пуль. У него не было ни политических убеждений, ни, по-видимому, родни. Я даже не знал наверняка, сколько ему лет.

      Однажды ночью, в очередном сарае в городе под названием Гарланд, я составил новый контракт, по которому мистеру Карверу полагалась половина прибыли от Процесса Рэнсома в случае, если мы доберемся до Джаспера и разбогатеем, хотя Процесс по-прежнему носил бы мое имя. Мой благородный жест, казалось, скорее развеселил моего помощника, чем польстил ему. Он снова подписался инициалом «К.», а я расшифровал: «Карвер». Думаю, что, поскольку это имя едва ли было настоящим, контракт не имел силы, хотя сейчас это уже не важно.

* * *

      Короче говоря, мы направились прочь из Кенаука по восточной дороге. В тысяче миль отсюда нас