АнтиБожественная комедия. Том второй. Гектор Шульц

задумчиво протянул я. Астра тоже задумалась, а Гомер распахнул белые глаза и добродушно рассмеялся. – Чего ты ржешь? Смехуечек в рот попал? – Забавно ты изъясняешься, Збышек. Я уж и забыл, как ты можешь, – хохотнул поэт.

      – Ты мне зубы не заговаривай, сметана. Что тебя так развеселило? – Во Втором Круге открыли школу.

      – Школу? – удивился я.

      – Ага. Школа для грешников, которые хотят стать демонами и служить на благо Ада. Сам понимаешь, что желающих не сильно много, но хватает.

      – Понимаю. Если за твои страдания еще есть шанс попасть в Царство Небесное, то как только ты станешь демоном, этот шанс исчезнет.

      – Верно, Збышек, – кивнул Гомер, наливая себе в стакан еще вина. Астра, увидев это, демонстративно хмыкнула и забрала стакан поэта себе. – Почему ты лишаешь меня выпивки, рыжая дева? – Потому, слепой еблан, что ты скоро и пары слов связать не сможешь, – грубо ответила Астра. – В эту школу берут всех желающих? – Только тех, кого порекомендовали верховные демоны, – через минуту ответил Гомер, когда осознал всю тщетность попыток борьбы с суровой рыжей дьяволицей, забравшей у него стакан с пойлом.

      – Отдай ему вино, заинька. Пусть старый растлитель пастушков Греции нажрется в зюзю. Нового мы не узнаем, – махнул я рукой и, взяв свой стакан, протянул его поэту. – Держи дружище. А нам, пожалуй, пора.

      – Уже уходите? – разом скис старик. Я улыбнулся и потрепал его по спине ладошкой. – Не грусти, седовласый. Еще свидимся. Дела у нас. – Эх, ладно. Рад был увидеть знакомое лицо, – улыбнулся он в ответ, а затем поморщился. И было из-за чего. В харчевне Харона раздался противный писклявый голосок, весьма знакомый.

      – Пропустите философа, отвергнутые собственным Богом, – проорал голос, явно пробиваясь к барной стойке, а затем умолк, увидев меня. – Мальчишка пришел поквитаться?

      – Ебать, опять этот старый дурак, – разочарованно выдохнул я, увидев обладателя голоса.

      – Кто это, лысенький? Тебя прямо перекосило, – спросила Астра, с усмешкой наблюдая за моей реакцией.

      – Философ Диоген, – коротко ответил я, присаживаясь обратно на стул. – Садись, заинька. Этот хуйман не уймется, пока ему рот не заткнешь.

      Да, это был самый занудный, дебиловатый, похотливый и пьяный философ во всем Аду. Тот, кого ненавидели и старались с ним не сближаться, ибо Диоген запросто мог довести любую душу и любого демона до белого каления.

      Немецкие солдаты, стоящие возле стойки, обрадованно что-то пробурчали и, повернувшись к бармену, заказали себе еще шнапса. Римские легионеры и художники эпохи Возрождения быстро заняли все свободные столы, находящиеся к нам ближе всего. Каждая душа проклятого кабачка Харона предвкушала дивную битву. Словесную битву Диогена с еще одним несчастным. Вот только они позабыли, что я однажды с ним уже дискутировал, и победа была явно не за прославленным старым долбоебом.

      – Дерзкий мальчишка, – прошипел философ, становясь напротив меня в свою любимую