Искра-2. Недосягаемое. Любовный роман. Адель Нагая

и позволила себе прикоснуться к татуировке снова. – Это очень больно?

      – Сейчас уже нет, – ответил Кир, с улыбкой наблюдая то за ней, то за Августом.

      – Бедный… – прошептала Искра и притянула его руку к губам. Ее поцелуй пришелся как раз на вытатуированное солнце. И тут в ее глазах промелькнула догадка. Она села, чтобы посмотреть рисунок на второй руке.

      Август уже разгадал символику, скрытую во второй татуировке и пока что рассматривал ее одобрительно и почти восхищённо. Но Кир знал, что когда эта эйфория от первого впечатления пройдет, Август будет осуждать его за этот поступок. Ну что ж, в ближайшие полчаса это не произойдет точно.

      На левой руке не было пейзажей. Она была оплетена хитрым механическим узором, состоящим сплошь из серебристых, медных, ржавых и не очень шестеренок в стиле стим-панк. Немного пониже локтя картинка изображала поломку этого самого механизма: один из двух самых крупных дисков, бронзового цвета, с острыми, как бритва, краями, встал поперек второго, серебристого. Они сцепились зубьями и застряли в таком положении, накренившись, увлекая за собой и ломая соседние мелкие детали и пружинки. И в самом центре их столкновения, промеж сцепленных зубьев, от удара одной железной махины о другую отлетела искра. Золотистая, как от бенгальского огня, со всполохами и светящимися брызгами, она была наколота как раз там, где у Кира остался шрам от пули.

      Август указал Искре на мелкие полу-заржавевшие буквы, выбитые на одной из шестеренок:

      – «Sola figura unitatis est», – прочла она и наморщила лоб, – это латынь. Что-то про цифру один.

      – «Единица есть самое одинокое число», – перевел Август и, заметив, как брови Искры от удивления полезли на лоб, поспешил ее успокоить: – я не знаю латынь. Просто в университете пришлось заучить с полсотни крылатых слов. Для общего развития.

      – А это? – спросила она, указав на другую надпись, выбитую в виде треснутой, висящей на одном гвозде крохотной таблички, напоминающей клеймо часового мастера.

      Август нахмурился, пошевелил губами, вчитываясь, но потом сдался:

      – Нет, это слишком трудно

      – «Три – это всегда три. Не больше и не меньше», – перевел им Кир.

      – Опять про числа, – нахмурилась Искра, – это про нас, да? Что нас трое?

      – Да, – кивнул Кир.

      Август легонько сжал его локоть и провел рукой вниз по запястья, охватывая весь рисунок.

      – Эта сторона – про твое появление, Искра, – вынес он свой вердикт, – таким Кир его видит.

      – Что я пришла и все поломала? – нахмурилась она.

      Кир ласково взял ее за подбородок.

      – Ты пришла и все взорвала, – сказал он и притянул ее к свои губам для поцелуя.

      Август неслышно пересел к изголовью постели, откинулся на подушки и потянулся к тумбочке за сигаретами. Он воспользовался тем, что Искра слишком увлеклась, чтобы журить его, ведь это была уже третья сигарета за день. А Искра