Горец. Кровь и почва. Дмитрий Старицкий

не успели. Блиндажей нет. Колючей проволоки нет. Развернет граф войска в боевые порядки за пределами прицельного винтовочно-пулеметного огня, но практически вплотную, чтобы заранее не утомлять своих солдат глубоким снегом. Батарею поставят где-то в полутора километрах от охотничьего замка. Там как раз есть хорошая такая плешь в кустарнике. А дальше демоны войны, как всегда, выступят на стороне больших батальонов. Особенно при фланговом охвате нашего коротенького фронта.

      – Таким образом, граф Гауфорт решил нарушить устав, – закончил свою речь перебежчик – подполковник гвардии, назначенный командовать штрафниками.

      – Я думаю, это надо назвать по-другому… – задумчиво прокомментировал я его речь. – Творчески переосмыслил он положения боевого устава пехоты применительно к месту и времени. Какие будут мнения по поводу будущего боя?

      – Если встанем в глухую оборону, то нас они с ходу сомнут, и бронеходы не помогут, – заявил командир рецких штурмовиков. – Надо их бить, командир, пока они целиком из города не вылезли. И бить первыми. Пока они в походной колонне и нападения не ждут.

      – Генерал-адъютант императора Молас просил дождаться первого выстрела от мятежников, – заметил я. – Политика, демон ее побери…

      – Не до политесов сейчас, господин командор. – Это подал голос ротмистр отогузских драгун. – Главное, не дать им добраться до императора и до мертвых тел наших королей.

      Отогузы хоть и верят, как все в империи, в ушедших богов, но у каждого народа свои суеверия. Можно принести с поля боя тело мертвого короля – дело житейское, но, если враг надругается над венценосным трупом, – несмываемый позор на всю жизнь всему отогузскому войску, участвовавшему в битве, и, что важнее, всем их потомкам.

      – Командир, – обратился ко мне по привычке слегка фамильярно командир экипажа «элики», – почему мы должны использовать мою гаубицу только как засадную пушку? Улочка за воротами в городе узкая, старая. Батальонная колонна по восемь бойцов в ряд займет ее почти во всю ширь. Пусть выйдет только первый полк бригады и батарея, а остальных можно накрыть прямо в городе, навесом. Шрапнелью, чтобы не делать больших разрушений домам. Свинцовым дождиком. Веселье и аттракцион я им гарантирую. Ну и… обратно с поля никто не побежит в давку такую.

      – И при атаке также можно как следует использовать наше преимущество в количестве пулеметов. Не только в обороне, – высказался оногурский инженер. – Хотя проделанной работы откровенно жаль.

      В итоге военный совет так и порешил: атакуем сами. Атакуем почти у города. Оставляем в городке минимум охраны императора и герцога, а также Моласа с его «думными боярами».

      Времени оставалось в обрез. Еле успели занять наспех намеченные позиции, как передовой дозор гвардейских кирасир выехал из городских ворот.

      И вот сейчас гвардейская колонна приближается к намеченному рубежу.

      – Граф Гримфорт, – повернулся я к группке командиров рот,