StarСraft. Я – Менгск. Грэм Макнилл

установленного на краю балкона биноскопа можно было разглядеть белый прямоугольник летней виллы.

      Стирлинг раскинулся перед Фелдом серебряной сетью с устремленными ввысь башнями, возвышающимися по обеим сторонам «Небесного шпиля», как сталагмиты из стали и стекла. Отсюда просматривался масштаб и жизнь города, и эта громадная агломерация, построенная в течение такого краткого периода времени, была доказательством мастерства и самоотдачи людей Корхала.

      Более всего впечатляло то, что такие прекрасные результаты были достигнуты в условиях безудержного упадка Конфедерации в целом. Фелд любил Стирлинг: отсюда он мог видеть зеленый лоскут Марсового поля – места, где Корхал однажды признали членом коалиции миров Конфедерации. Тот давно минувший день сулил многообещающие перспективы, но сейчас, когда Марсово поле превратилось в тренировочный плац солдат Конфедерации, оно стало горьким напоминанием того, как все изменилось в худшую сторону.

      Как раз напротив Марсового поля находился Палатинский форум, дом Сената Корхала. Его бронзовая крыша светилась, как сигнальный маяк, мерцая на солнце, словно кипящее золото.

      – Воодушевляет, да? – сказал Ангус, неожиданно появившись рядом с Фелдом. – Живой пример того, к чему нужно стремиться.

      Ангус Менгск, когда хотел, мог двигаться удивительно бесшумно для достаточно тучного человека. Фелд не услышал, как он подошел.

      – Да, вид стоящий, – согласился Фелд.

      – Жемчужина в короне Конфедерации, как они называют нашу планету.

      – Так и есть. А теперь ты хочешь умыкнуть эту жемчужину?

      – Прямо у них из-под носа, – улыбаясь, сказал Ангус. – Эта жемчужина им не принадлежит. Больше не принадлежит.

      – И что будем с ней делать, если победим? – спросил Фелд.

      – Если победим? – спросил Ангус. – Ты думаешь, что мы не сможем одержать победу над конфедератами?

      – Меня это мало волнует, – сказал Фелд, выпрямившись и расправив плечи. – Я просто хочу ударить по ним, как следует.

      – Ну, без этого точно не обойдется, друг мой. Даже не сомневайся, – пообещал Ангус.

      – Ты действительно думаешь, что мы одолеем их?

      – Конечно, одолеем, – подтвердил Ангус, кивая. – Я не занимался бы всем этим, если бы не верил в плачевный для них исход. Может быть, мы не успеем этого увидеть, но то, что мы сейчас затеяли, станет основой чего-то исключительного. Даже лавина начинается с падения одного камешка.

      – Это верно, – признал Фелд.

      – Сфера влияния Конфедерации растет, – продолжил Ангус, распаляясь все больше, что происходило с ним всегда, когда в разговорах задевалась тема столь ненавистной им коррупции, – но люди, способные как-то влиять на это, до сих пор не осознают, что верхушка этой власти – злокачественная опухоль.

      – Почему ты думаешь, что дела обстоят именно так? Неужели все настолько очевидно?

      – Ну конечно, очевидно. Только вот осознание проблемы принуждает брать на себя моральное