Эксперимент. Дарина Грот

торчащий из раны кусочек стекла.

      Лилит же смотрела за Левиафаном, который не отрывал глаз от струящегося жизненного напитка. Она в данный момент ожидала от него чего угодно. Эта неопределенность пугала её даже больше, чем боль в пятке.

      Его взгляд на рану, на кровь – взгляд убийцы, смотреть не отрываясь и глотать слюни так утончённо мог только Левиафан. Внезапно, его как будто что-то вытащило из оцепенения и он кинулся к девушке, схватив за ногу, при этом, он чуть не сломав. Левиафан начал извлекать осколок.

      – Ай! Больно! – вскрикнула Лилит.

      – Ну, я бы удивился, если было бы приятно – пробормотал он, – хватит дергать ногой, я не могу зацепить его! – приказал он.

      Левиафан всё же старался извлечь стекло так нежно, насколько это вообще было возможно. Он рассматривал ранку, словно проработал хирургом лет так двадцать пять, и нажимал вокруг неё видимо для того, чтобы стекло пошло назад. Лилит морщилась и кряхтела.

      – Фу. Я не могу на это смотреть! – нервы Жаклин сдали, и она выбежала из кухни.

      Лилит тоже отвернулась и посмотрела с грустной улыбкой на Марка и Анри.

      – Лилит! Не выходит-то стеклышко! – поставил Левиафан диагноз, пряча в другой руке окровавленное стекло. – Придется везти тебя в больницу, надо резать, а то загноится, а потом всю ногу отрежут.

      – Что?– заверещала она, – Я не хочу в больницу! Я боюсь врачей! Левиафан, сделай что-нибудь! – потребовала она.

      Внутри, Левиафан умирал от смеха. Ну, ни как он не мог, чтобы всё было хорошо. Этот момент показался ему наилучшим для шутки.

      – Я провожу ребят и вернусь, что-нибудь придумаем! – пообещал он.

      Лилит посмотрела на его лицо «Что за странная ухмылка? Что ты опять задумал?», подумала она про себя.

      Через пять минут он вернулся, на его лице была всё та же ухмылка, только уже более явная. Он присел к ней, взял за пятку и начал рассматривать ранение.

      – Левиафан, что там? Что происходит? – спросила Лилит, нахмурив брови.

      – Тс… – щелкнул языком он, – Всё плохо, Лилит. Стекло ушло так далеко, что его даже не видно… Без хирургического вмешательства, боюсь, нам не обойтись, – ну с очень серьезной физиономией посмотрел на неё Левиафан, едва сдерживая себя от смеха.

      – О, Боже мой…Боже мой! – Лилит начала причитать, – я не могу ехать к врачу…пусть там остается, чертово стекло!

      – Но дорогая моя, в таком случае, ты просто не сможешь ходить, ты даже не сможешь наступить на эту ногу! – возразил вампир.

      Лилит кинулась к нему в объятия, зарыдала и возобновила мольбы.

      – Миленький мой, пожалуйста, ну сделай что-нибудь! Ну, хоть что-нибудь! Я прошу тебя! – захлебываясь слезами и соплями, Лилит умоляла его помочь.

      – Ммм… как приятно… люблю, когда женщины так просят… – блаженствовал он, гладя её по голове, – была бы ты всегда такая нежная, такая женственная и хрупкая…

      – Пожалуйста… – истерика не прекращалась.

      – Ладно, Лилит! – вздохнул он, – Хорошего понемножку… Упокойся, дорогая, я уже давно вытащил осколок! – оскалился