Что такое ППС?. Василий Добрынин

же иначе? Виталик!

      Шеф смотрел на экран, и качал головой:

      – А умеют, Виталик, ты видишь, умеют цеплять за живое! Клип же прекрасный. Вот сила искусства!

      Гроб из мореного дуба, с ручками, бронзой – вплывал на экран – на кладбище, упокоенном белым, холодным чистейшим пухом из снега.

      – Прекрасно! – жал шеф плечами, – Актуальная тема, успех обеспечен. Крутить – да по всем каналам!

      «Братва, не стреляйте друг друга!»

      – Будь это шахтеры, шоферы, охотники, даже солдаты – уместно просить: «Не стреляйте друг друга! Не надо!» Вполне может быть. Хорошая мысль и, – посмотри – красиво! Но, – братва, не стреляйте, – абсурд! Для чего же тогда существует братва?

      Он придвинул себе и Виталику полные рюмки. А выпив, заметил:

      – С Нарышкиным, друг мой, справляйся сам. Надо будет его устранить… Если надо, действительно надо – придется его устранить! Это не я говорю – обстоятельства дела! Ты понял? В бизнесе, знаешь ли, обстоятельства дела, они… – он поднял палец, потом, посмотрев на него, сделал пальцы лопатой и показал под горло, – Важней чужой жизни! Чужая, – которая, по большому счету, твоей никогда не стоит! Все понял! Ты понял? – легкая, как от усталости, хрипотца, появилась в горле Альфреда, – Виталик, а хватит ума – по-другому решишь. Это – проблемы твои! А сможешь Нарышкина привести ко мне– оценю.

      – Чтоб он к Вам перешел?

      – Да, чтобы он на меня работал.

      – Зачем же он, э-ээ… тогда…

      – Да ты сопли не жуй!

      – Так, а-а…

      – Голова у него на месте – такие нужны! А что до тебя, – взглядом в упор, как сквозь прицел, смотрел на Виталика Альфред, – сознавай – вся фирма работает под твою инициативу. А что это значит? Значит, что будет прокол – разгребать будешь сам. Сам, вплоть до того, что если надо! – он вновь сделал пальцы лопатой и показал под горло, – Ясно?

      – Конечно… – просипел, едва слышно, Виталик.

      Последние хлопья слетали и таяли в сумерках, замерли струны последних аккордов клипа.

      Чудовищный смысл дышал, крутым жаром, в словах Альфреда. Ведь, «если что!» -то там, в гробу, Виталику надо видеть Потемкина, или себя. А Лахновский останется здесь ни при чем: это не он – обстоятельства дела! Обстоятельства дела, ставят, чужими руками, последние точки в судьбах.

      – А как там? – отвернулся Альфред, и рукой показал на парилку.

      – Печет!

      – Сходи, испекись. А потом, – показал он рукой бассейн, – охладись. Ощутишь себя новеньким – просто младенцем, с чистой душой…

      ***

      – Жаль, разминулись! Только что я, Виталик, спровадил гостя. Ах, ё-мое… – сокрушался, сокрушался, встречая гостя, Иван Сергеевич.

      – Ничего, не последний раз в Вашем доме. Встретимся с убежавшим гостем… – проходя через кухню, в гостиную: улыбнулся Виталик.

      Столик только что прибран. Виталик вынул из дипломата бутылку в руки, взвесил. Прочел, что сумел, по-английски, и, слыша, как грюкает в кухне хозяин, крикнул:

      – Виски! Сергеевич, ты это пил?

      – Да где нам, простым людям… Не пил, только слышал.

      – А