Васёк Трубачёв и его товарищи. Валентина Осеева

смотрел в его сторону, готов был провалиться сквозь землю.

      – Не знаю, они между собой говорят… Им тоже неприятно все это.

      Когда Сергей Николаевич вышел, ребята бросились к Мите и, перебивая друг друга, стали рассказывать, что Трубачёв прочитал статью и ушел.

      – Экий недисциплинированный парень! Никакой выдержки нет. Придется с ним поговорить по-серьезному.

      – Ну, что ты, Митя! Он же председатель совета отряда!

      – Тем более должен знать дисциплину! – нахмурился Митя, подвигая к себе статью и перечитывая ее снова.

      Читая, он вскидывал вверх брови, всей пятерней расчесывал волосы и задумчиво глядел куда-то вбок. Потом щелкнул пальцами по столу и весело, по-мальчишески спросил:

      – А куда же делся мел?

* * *

      Васёк не шел, а бежал, натягивая на ходу пальто. На крыльце он чуть не сбил с ног Грозного и далеко за собой оставил его окрик:

      – Эй ты, Мухомор, куда?

      Пробежав школьную улицу, он наугад свернул в первый попавшийся переулок и оглянулся.

      Кончено… Кончено… Одинцов – не товарищ… Одинцов осрамил его перед учителем… перед Митей… Одинцов не подумал, что Васёк – председатель совета отряда, не пожалел товарища…

      Васёк покачал головой.

      «Теперь у меня никого нет… ни Одинцова, ни Саши…»

      Он вспомнил Малютина, Медведева, Белкина и других учеников своего класса. Никогда не заменят они ему прежних товарищей. На всю жизнь теперь он, Васёк Трубачёв, остался один.

      Мягкий снег сеялся сверху на серые лужи, на черные островки сырой земли, на Васька Трубачёва.

      А он все шел и шел, низко наклонив голову, как человек, который что-то потерял и безнадежно ищет.

* * *

      О заметке Одинцова и о том, что Трубачёв сам не свой выбежал из пионерской комнаты, Мазин узнал от Нюры Синицыной. Она встретила его с Русаковым на улице и спросила:

      – Не видели Трубачёва?

      – Нет. А зачем тебе? – поинтересовался Мазин.

      – Он, наверно, на редколлегии, – сказал Русаков.

      – В том-то и дело, что он сейчас выскочил оттуда как угорелый. Ой, что было! Одинцов нам статью читал, а Трубачёв вдруг вошел!