Награда Бешеного. Виктор Доценко

все-таки… – начал было Савелий, но умолк на полуслове, обнаружив перед собой Варламова, своего друга-„афганца“, которого зверски убили по приказу Воланда. – Варламыч? – воскликнул Савелий, пытаясь прикоснуться к нему, но тут же отдернул руку: лицо бойца было страшно изуродовано – отрезаны уши, выколоты глаза… Тот постоял неподвижно, потом медленно развел руки, словно для объятий, и тихо сказал:

      – Савка! Ты узнаешь меня? Савка, ведь это ты, я чувствую!

      – Да, это я, дорогой Варламыч! Это я!

      – Ну, отзовись, знаю, это ты, Савка! – продолжал взывать тот, шаря в воздухе руками.

      Видимо, Варламов его не слышал, и тогда Савелий осторожно прикоснулся к его руке и пожал ее особым, придуманным пожатием.

      – Я знал, что это ты, братишка! Знал! – Лицо „афганца“, несмотря на кровоточащие раны, озарилось счастливой улыбкой. – Не вини себя в моей смерти, братишка, не вини! Ты сделал все, что мог, я сам во всем виноват. Я знаю, ты отомстил за меня сполна! Спасибо, братишка, и не кори себя больше! Обещай! – Он крепко обхватил руку Савелия, затем разжал, и Савелий ответил согласием. – Ну, вот и хорошо: теперь я могу спокойно заниматься своими делами!..

      „Какими делами?“ – хотел было спросить Савелий, но передумал – тот его все равно не слышит, тем более что Варламов внезапно исчез, и ему уже явилась Наташа. Она молча и укоризненно смотрела на него, как бы обвиняя, что Савелий не уберег ее от гибели.

      – Родная моя, ты же знаешь, что я был тогда очень далеко! – с грустью выдавил он. – Поверь, мне легче было самому встать под пулю, чем увидеть тебя мерт… – Но она приложила свой пальчик к его губам, прерывая его.

      – Глупенький мой, неужели ты думаешь, что я тебя в чем-нибудь упрекаю? Ведь я люблю тебя! Люблю!

      – Но почему ты так смотришь на меня?..»

      – Не понимаю, о чем вы? Ничего не понимаю, вы говорите очень тихо! – проговорила она, и голос ее показался Савелию совсем чужим, и только тут он обнаружил, что она говорит с ним по-английски!

      Савелий открыл глаза. Над ним склонилась симпатичная стюардесса, ее обворожительная улыбка ослепляла.

      – Я русский! – смущенно выдавил Савелий и тоже улыбнулся.

      – Проснулись? Очень хорошо! Приведите кресло в нормальное положение и пристегните ремень. Самолет пошел на посадку. Мы приземлимся в аэропорту имени Джона Кеннеди! – Эти слова она проговорила так, словно читала лекцию, а потом вдруг с усмешкой добавила: – К сожалению, в терминале «Дельта».

      – Почему к сожалению? – не понял Савелий.

      – Он самый дальний от таможни: с километр придется тащиться.

      – И как часто сажают в этом самом терминале?

      – Российские самолеты – всегда!

      – Почему?

      – А платить нужно нормально. – Стюардесса вздохнула: – Извините, но мне работать нужно. Кстати, вы уже можете выходить.

      – Спасибо за лекцию! – Савелий улыбнулся, подхватил свою спортивную сумку и пошел к выходу.

      Богомолов не предупредил его, что просил Майкла помочь на таможне, и