Нумерат. Координация. Анна Кондакова

на Элиотт-авеню, Сиэтл, штат Вашингтон, США. Это на заливе Элиотт. Клуб работает до пяти утра. – Компьютер пиликнул и спросил: – Объясните, как вы сократили семьсот семьдесят три варианта до одного за четыре минуты, применив всего три критерия отбора?

      Денис завёл мотор.

      – Возможно, я ошибся.

      – Как это – ошибся? – Голос Донны не был озадаченным: для неё не существовало ситуации «координатор ошибся».

      Координатор не имел права на ошибку, а, следовательно, не ошибался.

      – Потом объясню, поехали, – бросил Денис. – Выведи карту города на панель, загрузи навигатор. И подготовь автопилот на всякий случай, вдруг я вырублюсь при переходе.

      – Конечно. Маршрут построен. Счастливого пути, Равулон.

      Денис выехал из подземного гаража и притормозил на площадке перед высокими воротами, ведущими к третьему выходу. Жан в это время уже программировал коридор на заданный Донной маршрут. Потом обернулся на автомобиль координатора и махнул рукой.

      Белые створки ворот медленно раздвинулись, оголяя спрятанное за ними огромное зеркало. Денис кивком поблагодарил Жана за труды, пристегнул себя ремнём безопасности и нажал на газ, устремляя Тори прямо в собственное отражение.

      Последнее, что он увидел, прежде чем на долгие двенадцать минут потерять управление, – как серый капот «мустанга» таранит зеркальную поверхность стены и крошится, ломается на куски вместе со стеклом, а потом взрывается миллиардами частиц.

      В ту же секунду на Дениса навалились чувство тошноты, невесомости и тяжести одновременно. Он ощутил, как кресло под ним завибрировало, как поплыли перед глазами приборная панель и чёрная оплётка руля.

      – Ваш пульс семьдесят… – начала Донна.

      – Заткнись, – выдавил Денис, но как только он открыл рот, тошнота усилилась.

      Он глубоко вдохнул.

      – Не волнуйтесь. Скоро будем на месте, – не унималась Донна.

      Денис не стал ей больше возражать: если он издаст ещё хоть один звук, то его вырвет прямо на собственные колени.

      Он глубоко и шумно дышал носом, изредка сглатывал собирающуюся в сухом горле слюну и ждал, когда перемещение закончится.

      Минуты через две в голове внезапно всплыло странное воспоминание: он уже вот так ездил куда-то, только не за рулём, а на заднем пассажирском сиденье. А ещё… с ним кто-то был… кто-то сидел рядом, кто-то для него очень важный… их имена, он никак не мог вспомнить их имена… имена…

      Денис схватился за потный лоб.

      – Равулон? – окликнула его Донна. – Ваш пульс восемьдесят два и продолжает повышаться. Вам необходимо успокоиться. Через две минуты выезжаем на Элиотт-авеню. Придите в себя. Или мне включить автопилот?

      Денис до боли зажмурился.

      Воспоминания рвались наружу, словно пар из раскалённого, раздутого котла, готового треснуть и изрыгнуть что-то тёмное, кислотно-жгучее. Интуитивно он чувствовал, что если не удержит их в подсознании и выпустит на свободу, они сведут его с ума. Эти образы, эти ускользающие образы, запахи, ощущения… и голоса…

      Они