Пока смерть не разлучит нас. Книга 1. Майя Газиева

чтобы спуститься на цокольный этаж в морфологическое отделение.

      Уже в лифте Луна почувствовала сильное головокружение и, теряя силы в ногах, сильнее припала на руку мужчины. Когда двери лифта распахнулись, они шагнули в темный коридор, похожий на тоннель, ведущий в ад, где ни один живой звук не нарушал гробовую тишину. У одной из дверей их ждала медсестра. Она заботливо обхватила девочку за талию и потерла ее виски ватой, смоченной в растворе аммиака. После этой манипуляции в голове девочки значительно прояснилось. Они не спешили открыть дверь в комнату, и лишь удостоверившись, что девочка может стоять на ногах, позволили ей войти. Луна испытала дикий ужас при виде высоких металлических столов с белыми простынями. Она вся затряслась, охваченная ужасом, и отчаянно вцепилась в руки сопровождавших ее людей.

      – Я не буду… я хочу запомнить их живыми… – все, что она успела сказать прежде, чем ее тихий стон эхом отозвался в холодной комнате. Сестра сжала ее руку и буквально подтащила ближе к одному из столов.

      – Они целы. Смерть была мгновенной, от сильной встряски повредились шейные позвонки… – голос сестры затих, когда она взялась за край простыни.

      Резкий запах формальдегида ударил Луне в лицо и, увидев родные, но изменившиеся до неузнаваемости лица, она отпрянула и без чувств обмякла на руках стоящего позади нее офицера полиции.

      Следующие после опознания сутки она металась по кровати в бреду, а после еще несколько дней не приходила в сознание, находясь под действием транквилизаторов и снотворного. Время от времени у ее постели появлялась уже знакомая полная женщина в халате, и в те часы, когда Луна бессознательно открывала глаза, то могла слышать тихую убаюкивающую речь специалиста. Так проходили день за днем – часы пассивного бодрствования сменялись искусственным сном, и снова начинались периоды пассивного бодрствования. Время тянулось медленно, но несмотря на внутренние протесты и апатию девочки, состояние ее постепенно нормализовалось. Она все еще продолжала упорно молчать, но от пищи не отказывалась, и вскоре ее выписали из больницы под ежедневное наблюдение участкового, передав ее документы в центр опеки несовершеннолетних.

                                                  ***

      Выйдя из здания больницы на улицу, девочка застыла в растерянности. Воздух был до тошноты плотным, наполненным запахами и звуками. Ей не хватало стерильности. Некоторое время она простояла у ворот, не зная, куда пойти. Домой? Домой идти она боялась. Друзья? Их у нее не было. Во всяком случае, тех, которым было бы дело до ее трагедии. Дальние родственники? Это был худший вариант. Не найдя нужного решения, она отправилась бесцельно бродить по городу и была потрясена, как ужасающе сильно изменился он за то время, что она провела в больнице. Все вокруг стало чужим.

      Она ловила на себе малодушные взгляды прохожих, которые поспешно