Об иных горизонтах здешнего. Апология вечного возвращения. Сергей Жигалкин

ами:

      Вы помните былые дни,

      Когда вся жизнь была иною?!

      Как были праздничны они

      Над петербургскою Невою!!

…………

      Ах, кто мог знать, глядя в тот раз

      На двухсотлетнего гиганта,

      Что бьёт его последний час

      На Петропавловских курантах!..

…………

      И, белым облаком скользя,

      Встаёт всё то в душе тревожной,

      Чего вернуть, увы, нельзя

      И позабыть что невозможно!..

      А у Евгения Головина в стихотворении «и дырявая автомобильная шина…» ностальгия по прошлому предстаёт в атмосфере изрядной иронии в отношении данного мироздания и всякого рода его населения:

      и дырявая автомобильная шина

      и скомканный обрывок газеты

      и ржавая консервная банка

      и продавленный пинг-понговый шарик

      и разорванная бабочка и всё

      что было когда-то и хранило воспоминания

      о небе в пене одуванчиков

      о роскошной жизни удара

      о почтовом ящике

      о распластанном рёве мотора и всё

      что было когда-то и надеялось

      на идеальную метаморфозу

      в павлина в цистерну в дирижабль и всё

      что сверкало и шуршало и билось и летело

      и теперь

      ожидая сожжения

      в концлагере мусорной свалки

      вспоминает потерянный парадиз своей формы

      Но в чём же секрет самой по себе ностальгии по прошлому – что именно вызывает волнение, беспокойство?

      На первый взгляд – сожаления об ушедших моментах красивых, счастливых, возвышенных, например о былых юности, силе, расцвете, надеждах, мечтах, как в стихотворении про автомобильную шину.

      Но это, однако, слишком поверхностно, даже неверно: ностальгия, которую мы имеем в виду, – чувство иное, хотя сожаление об утерянном парадизе былого и связано с ней, поскольку способно её пробудить. Ведь ностальгия по прошлому может возникнуть и без реминисценций об эпизодах счастливых, блистательных: воспоминания о страданиях, боли, кошмаре тоже, случается, вызывают её. Потому, вероятно, что, страдания очищают, открывают иной горизонт, то есть тоже сопровождаются мгновениями высочайшими.

      Можно было бы предположить, что ностальгия по прошлому связана с воспоминаниями о любых мгновениях необычных, неважно, исполненных счастья или несчастья. Главное, что в такие мгновения, в поворотные точки судьбы, всё привычное разрушается и мы вдруг оказываемся в ином космосе, в ином измерении, огромном, неведомом, непостижимом, что, как выясняется по прошествии времени, и было важнее всего.

      Но даже мгновения неординарные тоже, по сути, лишь провокаторы подлинной ностальгии. Ведь её могут вызвать и воспоминания о самом что ни на есть повседневном: тропинка в саду, знакомая до невозможности, учитель у классной доски, шмель на цветке, чтение книги на чердаке – всплывающих образов не перечесть.

      При этом случается, что мыслей и чувств пришедших на ум былых эпизодов не вспомнить совсем. Выходит, что главное не постижения и переживания тех давних лет. Тогда что?

      Быть может, куда-то ушедшая прошлая жизнь, вся целиком… Её ни за что не хотят потерять, какой бы она ни была. Жестокий протест, бунт души, против гипотезы её окончательного исчезновения выражают, допустим, следующим образом:

      И так ужасно знать, что впредь

      Не повторится день вчерашний

      Для тех, кто должен умереть!

(Игорь Северянин. Стихотворение «Тоска небытия»)

      Но что означает «вся жизнь целиком»? Вспомнившийся эпизод, попавшаяся на глаза вещица тех лет – это символ былой нашей жизни, который указывает на неё, подразумевает её, сразу всю. Однако «вся наша жизнь» не предстаёт перед нами словно законченное живописное полотно, а постигается лишь как ощущение, без образов, звуков и слов. Будто забытый секунду назад яркий сон, оставшийся только как чувство… недосмотренный сон, в который мы очень хотели бы возвратиться, но не понимаем, ни как, ни куда…

      Хотя, отправляясь от промелькнувшего воспоминания, можно многое соединить, воссоздать, разрозненные эпизоды, пусть многочисленные, ещё не приводят к раскрытию жизни как целого. Целое – нечто другое, чем просто сумма частей, оно – нечто большее, чем мы в состоянии вообразить. Тем не менее мы как-то чувствуем, знаем его…

      Ностальгия, о которой мы говорим, много шире и глубже, чем ностальгия по юности, счастливым дням, пройденным испытаниям, постижениям и прозрениям и даже чем ностальгия по прожитой жизни, взятой в единстве и в целом. Ведь её вполне могут пробудить также грёзы, где личная жизнь вообще ни при чём: например, о веках и народах ушедших, о событиях легендарных, об исчезнувших континентах, цивилизациях, городах, о странных