Жиган. Сергей Зверев

один из них – невысокий коренастый крепыш.

      Константин почувствовал отчаянное желание врезать ему по роже и сбить спесь. Он кожей ощутил, как у него начинают чесаться кулаки. Но из-за столика донесся тихий примиряющий голос Пантелея:

      – Не кипишуй, Борисик, это ко мне.

* * *

      Шестое чувство подсказало Костылю, что можно свернуть на ближайший проселок. Дорога была настолько разбитой, что по ней мог пройти только танк. Через сто метров машину пришлось остановить. Константин заглушил мотор, вышел на воздух и, закурив, принялся размышлять.

      Не прошло и минуты, как он услышал вой милицейской сирены.

      «Опомнились, гады, – с ненавистью подумал Костыль, вглядываясь в просветы между деревьями. – А сирену-то зачем включили? Лесное зверье пугать?»

      Милицейский «жигуленок» промелькнул на шоссе, а через минуту затихла и сирена.

      «Неужели придется возвращаться?» – с тоской подумал Костыль.

      Он докурил сигарету, вдавил окурок носком ботинка в еще зеленую подушку мха и зло сплюнул.

      «А, была ни была! Как говорил наш комбат – или грудь в крестах, или голова в кустах».

      Он развернул машину, выехал на шоссе и рванул туда, где недавно затихла милицейская сирена.

      Ничего, прорвемся, и не такое бывало.

      Встречи долго ждать не пришлось. Километров через десять на пустынном участке шоссе Костыль увидел две милицейские машины – уже знакомые «Жигули» и сине-желтый «уазик», из тех, что в просторечии зовутся «луноходами».

      Они стояли по обеим сторонам дороги, перегородив проезжую часть. «Луноход» стоял первым, чуть поодаль – «Жигули». Один милиционер проверял документы у водителя остановившегося на обочине «Москвича», еще трое покуривали в сторонке. На плечах у них болтались короткоствольные автоматы.

      «Аксушки», – наметанным глазом определил Костыль тип оружия. Его тут же охватил знакомый с Афгана азарт.

      Ладно, посмотрим, что вы со своими пукалками сможете сделать.

      Он рванул вперед, вдавив акселератор до упора. План созрел у него мгновенно. Машины, преградившие ему путь, стоят не одна за другой, а на расстоянии нескольких метров. Между ними виден просвет.

      «Если правильно рассчитаю, прорвусь».

      Заметив приближающиеся красные «Жигули», менты побросали окурки и демонстративно рванули с плеч автоматы. Заклацали затворы.

      – Давайте, давайте, – зло засмеялся Костыль. – Первый выстрел в воздух.

      Мент, стоявший возле «Москвича», мгновенно швырнул документы в лицо ничего не понимающему водителю и резко махнул жезлом.

      Костыль решил применить ту же хитрость, что и четверть часа назад, но с небольшой поправкой на ситуацию. Перейдя на низшую скорость, он немного сбавил газ, а для пущей убедительности открыл окно и высунул руку, подняв ее вверх. Обычно таким жестом водители предупреждают о торможении.

      Под прицелом милицейских «АКСУ-74» он проехал последние пятьдесят метров до заслона, потом убрал руку, резко рванул руль вправо и добавил газу.

      «Шестерка» послушно мотнулась в сторону, объезжая «уазик». Всем