Екатерина Великая. Владычица Тавриды. София Волгина

боготворили ее. И было за что: как полагала не токмо она, под ее мудрым руководством, страна и народ медленно, но упорно шли к своему процветанию. Новые, руководимые ею, постановления правительства способствовали оживлению свободного предпринимательства, по ее указу было разрешено всем желающим без ограничений заводить ткацкие станки, заниматься ремеслом, который был по душе верноподданному. Действовал ее указ «О не запрещении промыслов и рукоделий, которыми городские жители сыскивают пропитание». Капитал становился главным показателем купеческой состоятельности. Оные меры способствовали притоку новых активных и деятельных людей в промышленности и торговле, росту числа вновь созданных небольших предприятий. Увеличивалось число владельцев, принадлежащих к третьей гильдии и, соответственно, уменьшилось число купцов второй гильдии.

      Члены первой гильдии резко оторвались по богатству от второй и тем более третьей гильдий. Согласно «Жалованной грамоте городам» гильдейское купечество было освобождено от уплаты подушной подати, оно было также освобождено от рекрутской повинности и от телесных наказаний. Богатые и уважаемые купцы получили широкий доступ к городскому самоуправлению.

      Польский вопрос пока более не беспокоил государыню. Теперь там уже почти два года, по совету прусского короля Фридриха, распоряжался барон Отто Штакельберг, отправленный туда ею в качестве российского впосланника и полномочного министра. Он же, вместе с прусским уполномоченным Бенуа, выполнил важную миссию, представив Варшавскому правительству декларацию трёх дворов – Русского, Прусского и Австрийского, поделивших между собой земли Речи Посполитой. Оба дипломата, таким образом, навлекли на себя ненависть шляхты.

      Шестилетняя русско-турецкая война, долженствовавшая обеспечить России судоходство по Черному морю и, самое главное, занять подобающее место среди Европейских стран, можно сказать, близилась к завершению, что необычайно радовало Екатерину. Едино – надобно токмо дождаться подписания с турками мирного договора.

      Сей зачинающийся год был особливым для нее годом не токмо из-за войны с турками и супостатом Емелькой Пугачевым. Он знаменателен для нее тем, что она прожила в России тридцать лет! Из них, вот уже более одиннадцати лет она правит российским государством. Исправно правит, раз политики изволят почитать ее обладательницей самой разумной головы в Европе. Однако, втайне, сама она так не считает: где-то она имеет упущения, коли по земле русской гуляет смутьян Емелька Пугачев и все еще не схвачен.

      Записки императрицы:

      Никита Панин уволен с должности воспитателя Павла Петровича, как достигшего совершеннолетия и более не нуждающегося в его опеке. Никите Ивановичу пожаловано звание, приравненное к фельдмаршальскому, жалованье со столовыми деньгами, восемь тысяч с половиной душ крепостных, сто тысяч рублев на меблировку дома. Теперь он будет упражняться токмо делами Иностранной