Сталин: Взгляд со стороны. Опыт сравнительной антологии. Сергей Викторович Девятов

еще одна версия, исходившая от Екатерины Джугашвили, которая утверждала, что она сама забрала сына из семинарии, потому что у него начался туберкулез и возникла необходимость его лечения. Если бы это действительно было так, данная причина нашла бы свое отражение в решении Правления семинарии об отчислении И. В. Джугашвили, а ему самому в 1902 году и позднее не нужно было бы придумывать другое объяснение.

      Таким образом, вопрос о причинах его исключения из семинарии пока остается открытым»²³.

Информация к размышлению

      Нельзя не отметить, что И. В. Сталин на допросах и при заполнении полицейских формуляров не мог с точки зрения профессионального революционера признавать свое участие в нелегальной работе или подпольном рабочем движении, в том числе и в молодые годы. По сложившейся к началу XX века практике большевик, в случае задержания полицией, не должен был давать каких-либо признательных показаний. Так что версия отчисления из семинарии, изложенная Иосифом Джугашвили на очередном допросе (невозможность оплачивать дальнейшее обучение), вполне укладывается в существовавшую тогда практику взаимоотношений большевиков со следственными органами Российской империи. Положительные оценки семинариста как по профильным предметам, так и по поведению косвенно подтверждали для полиции изложенную им самим версию отчисления.

      Еще одну версию о причине исключения И. В. Джугашвили из семинарии выдвинул доктор исторических наук Б. С. Илизаров в книге «Тайная жизнь Сталина. По материалам его библиотеки и архива. К историософии сталинизма» (М., 2003). Он пишет: «.В романе Владимира Успенского, в котором густо перемешаны слухи, россказни, домыслы и факты, говорится, что на родине вождя якобы помнили о его неблаговидном поступке: “Речь шла об изнасиловании несовершеннолетней девушки, из-за чего, мол, Джугашвили выгнали из семинарии, а близкие и знакомые подвергли его презрению”. Очень может быть, что именно эта история, о которой семинарское начальство по понятным причинам предпочитало не распространяться, и послужила той отправной точкой, с которой начинается реальный отсчет революционной судьбы Кобы».

      В качестве доказательства Б. С. Илизаров ссылается на обнаруженное им в личном фонде И. В. Сталина письмо некоей гражданки Михайловской, пересланное НКВД заведующему канцелярией Генерального секретаря ЦК ВКП(б)

      А.Н. Поскрёбышеву. На сопроводительной записке рукописная резолюция: «Архив».

      Воспроизведем текст письма практически полностью.

      «Многоуважаемый товарищ Сталин.

      Игрой судьбы, или игрой стечения обстоятельств я являюсь родной теткой мужа очень близкого Вам по крови человека. Если вы помните Вашу юность и раннюю молодость (а это никогда не забывается), то Вы, конечно, помните маленькую черноглазую девочку, которую звали Пашей. Она Вас хорошо помнит. Мать Ваша говорила по-грузински, и эта Паша эти слова запомнила: “Милая дорогая детка”.

      Я познакомилась с Пашей и ее матерью в первые годы Революции.